Читаем Игуана полностью

Ящерица явно приняла впившуюся в песок ногу Егора за прямо растущее дерево и, не обращая на него внимания, приблизилась к ней на расстояние нескольких футов.

Когда она подковыляла достаточно близко. Егор сделал невообразимый бросок сверху на такое, казалось бы, не уязвимое в своей толщине и неповоротливости тело. Однако массивность и слоновья неповоротливость были обманчивы. Упасть-то он упал, но не на игуану, как рассчитывал, а на сухой песок.

При этом из его горла вырвалось несколько непарламентских выражений, поставивших в тупик проводника, ещё не искушенного во всех тонкостях русского дипломатического этикета.

С другой стороны, и Егора понять можно, он, как никак, был не только профессором и академиком многих российских, зарубежных и международных академий, но и старшим офицером генеральной прокуратуры. Никто не говорит, что все офицеры матерщинники, но с другой стороны, как говорится, служба обязывает сохранять некоторую твердость позиции в подборе слов и идиоматических выражений.

Идиоматическое выражение, пришедшее на ум Егору в тот момент, когда он почувствовал, как острая раковина, до поры мирно лежавшая в прибрежном песке, впивается в его ягодицу, было достаточно длинным, чтобы привлечь внимание проводника, и достаточно содержало в себе энергичных глаголов, чтобы проводник, слабо знавший русский, почувствовал всю энергетику этого словосочетания.

Однако на словесное выражение эмоций у полковника ушли считанные секунды. Он быстро сориентировался и, вытащив из-под задницы острое жало раковины, сделал интуитивное движение рукой в сторону, в которую только и могла броситься игуана, в направлении корней мангров.

И вновь оказался прав.

Потому что рука его ухватила ящерицу за бугристо-костистую шею.

Игуана, несмотря на свою массивность, чрезмерную толщину и раздувшийся от обильной пищи живот мгновенно свернулась в кольцо и попыталась укусить Егора за руку. Вероятно, проглоченный недавно палец проводника оставил у неё приятное послевкусие и ей хотелось заесть костистых подруг по классу земноводных и пресмыкающихся чем-то сладеньким.

Потеря пальца не входила в творческие планы ученого и натуралиста Егора Патрикеева, а годы работы в генеральной прокуратуре приучили его не выпускать пойманных клиентов без санкции прокурора

Поняв, что ей не вырваться, ящерица страстно заработала когтистыми задними лапами, сдирая кожу и мясо с руки Егора.

Боль была острая и невыносимая...

Одновременно игуана яростно крутила во все стороны хвостом так, что ухватить его свободной рукой Егор никак не успевал.

В борьбе прошло минут пять-семь, руки, рубаха и штаны Егора были в крови. В крови был и проводник, мужественно бросившийся на помощь. И не понятно было, чья где кровь - где гвинейская, где российская, все смешалось.

- Черт, - простонал Егор, пытаясь выдавить улыбку на ссохшихся губах Я думал, что у меня кровь голубая.

- Что сказал? - не понял проводник.

- Я к тому, что бабушка покойная мне в детстве рассказывала, что из дворян мы.

- Кто такой "из дворян"? - не понял проводник.

- НУ, вождь, в смысле.

- А, вождь - это хорошо, много свиней, два жена. Хорошо.

- Ну, свиней у меня нет, и жена одна, но дело не в этом. Ты мне правду скажи, хвост крепко держишь? Есть у меня желание передохнуть и зализать раны. Так что ты одной рукой хвост держи, а главное, второй - за шею: хвост она и сбросить может. А вот голову - вряд ли.

В ходе "пересменки" не обошлось без новых травм. Когда проводник перехватывал руки, игуана исхитрилась и хрястнула длинным, покрытым жесткими чешуями хвостом попав по губам проводнику и по глазу Егору. Проводник тонко взвизгнул, но шею красотки не отпустил. Глаз у Егора оказался, слава Богу, цел, хотя и наполнился от боли и неожиданности слезами.

- Не плачь, девчонка, пройдут года... - заорал, чтобы отвлечься от боли, Егор песню своей армейской юности.

Проводник, похоже, не разделял его оптимизма. Радость хозяина он понял по своему:

- Игуану, хозяин, трудно приручить. Так и будет кусаться и царапаться.

- Ничего, надо будет - приручим. Это уже не твоя забота.

- Игуану, хозяин, можно держать только в ящике с проволочной сеткой

- За решеткой, имеешь в виду?

- За решеткой, - согласился проводник. - И обязательно отдельно от других тварей. Один раз я одному старому бельгийцу для зоопарка, поймал большую анаконду, кумуди - по местному. А потом - как сегодня, обе руки в крови по локоть были, - поймали мы с ним игуану. А ящик с сеткой один был...

- И вы, значит, обеих страстных девчушек в одну камеру? Неосторожно.

- Так не было другой ящик с сеткой. Один ночь оставил. Глянул перед сном - а кумуди в клубок свилась в одном углу, игуана глаза закрыл - в другом углу ну, думал, за одна ночь ничего не будет. Утром пришла...

- Кто пришла?

- Я пришла. Утром. Гляжу в ящик под сеткой, - что такое? Глазам своим не верю.

- Анаконда проглотила игуану?

- Наоборот. В ящике - одна игуана. Нет анаконда.

- Может, сбежала?

- Ящик сеткой стальной закрыт. Сетка цел.

- И куда же делась анаконда? Не хочешь же ты сказать, что игуана за ночь сожрала гигантскую анаконду?

- Не всю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Безмолвный пациент
Безмолвный пациент

Жизнь Алисии Беренсон кажется идеальной. Известная художница вышла замуж за востребованного модного фотографа. Она живет в одном из самых привлекательных и дорогих районов Лондона, в роскошном доме с большими окнами, выходящими в парк. Однажды поздним вечером, когда ее муж Габриэль возвращается домой с очередной съемки, Алисия пять раз стреляет ему в лицо. И с тех пор не произносит ни слова.Отказ Алисии говорить или давать какие-либо объяснения будоражит общественное воображение. Тайна делает художницу знаменитой. И в то время как сама она находится на принудительном лечении, цена ее последней работы – автопортрета с единственной надписью по-гречески «АЛКЕСТА» – стремительно растет.Тео Фабер – криминальный психотерапевт. Он долго ждал возможности поработать с Алисией, заставить ее говорить. Но что скрывается за его одержимостью безумной мужеубийцей и к чему приведут все эти психологические эксперименты? Возможно, к истине, которая угрожает поглотить и его самого…

Алекс Михаэлидес

Детективы
Развод и девичья фамилия
Развод и девичья фамилия

Прошло больше года, как Кира разошлась с мужем Сергеем. Пятнадцать лет назад, когда их любовь горела, как подожженный бикфордов шнур, немыслимо было представить, что эти двое могут развестись. Их сын Тим до сих пор не смирился и мечтает их помирить. И вот случай представился, ужасный случай! На лестничной клетке перед квартирой Киры кто-то застрелил ее шефа, главного редактора журнала "Старая площадь". Кира была его замом. Шеф шел к ней поговорить о чем-то секретном и важном… Милиция, похоже, заподозрила в убийстве Киру, а ее сын вызвал на подмогу отца. Сергей примчался немедленно. И он обязательно сделает все, чтобы уберечь от беды пусть и бывшую, но все еще любимую жену…

Елизавета Соболянская , Натаэль Зика , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Детективы / Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Самиздат, сетевая литература / Прочие Детективы / Романы