iii. Камень третий. Дымчатый обсидиан

На самом деле он прекрасно помнил свое «спасение». Помнил ужас в глазах Занны и Кангасси при виде неведомого существа, сотканного из белого света… и так похожего на стига в его путешествующей форме…

Помнил и то, как, приняв человеческий облик, хоронил в багровых песках два тела: того, кто звался Кангасском Дэлэмэром, и того, кто хотел им стать.

«Прости, Флавус, друг мой… Но мою истинную сущность знает лишь моя семья. И еще чарга… но она тебе точно не скажет…»

Глава шестьдесят девятая. Эпилог

— запись первая

Я Лайнувер Джовиб, родной сын Сейнора-дракона и приемный — Ориона-человека. Я вел дневники и раньше, но этот будет особый, если у меня хватит сил не бросить его. Все прежние вмещали лишь мое любопытство и мои путешествия, этому я доверю еще и мою боль. Не думаю, что так будет легче, однако молчать больше не могу.

Я еду на свадьбу Лайеля и Милии. До самого последнего момента думал — ни за что, никогда; не вынесу этого. Как же, как же… наивный!.. Сегодня все утро клеил обрывки своего свадебного приглашения заклинанием ресторации…

— запись вторая

Я буду повествовать неспешно. Во-первых, я так привык. Во-вторых, я давно заметил, что мир особенно красив и удивителен перед любым событием, которое будет стоить тебе большой крови, хоть в прямом, хоть в переносном смысле. Что ж, иногда глянуть по сторонам куда полезнее, чем замкнуться в себе.

Итак, место назначения — Новый Таммар, столица Срединной Земли (бывшая Ничейная, плюс, с недавнего времени, дикие ее области и близлежащие острова). Здесь находится резиденция отца Милии; потому где же еще может проходить ее свадьба…

На монолитный город мне довелось вначале полюбоваться издалека. Запретный радиус для трансволо к нему не такой большой, как у башен миродержцев, но тем не менее, час-другой пути выходит.

Когда все собрались (мама, отчим, сестренка и я), Эйнар открыл нам трансволо в Твин-баррель — это ближайший к Новому Таммару пустынный городок, — где нас уже дожидались встречающие с небольшим караванчиком пустокоров.

Из всей семьи только мы с Мералли оказались в Кулдагане впервые. И весь путь, слушая радостные возгласы (а потом хныканье и жалобы — на жару) сестренки, я с угрюмым восторгом созерцал приближающуюся громаду Нового Таммара.

Монолитный город, второй за Дойр-Кандилом не вернувшийся в арен и призванный простоять века. Он затмил собой все города, что были до него. И… чем-то напомнил мне Эрхабен, такой, каким его описывают запрещенные древние книги.

У Нового Таммара есть стены. О мирное, но хорошенько напуганное в детстве человечество!.. (иронизирую) как же без стен!..

И из двойного кольца этих стен тянутся в небо монолитные джунгли бесчисленных башен, тонких и изящных, но не уступающих по высоте Серой и Цитадели. Соединенные мириадами воздушных мостов; подставляющие солнцу, точно ладони, высотные площадки и балконы; скребущие острыми шпилями небеса… они выглядят сказочно.

Вторя летописцам, повествовавшим об Эрхабене, я назвал бы Новый Таммар городом, стремящимся в небо.

Надо сказать, что даже в Кулдагане, даже в самый полдень я ожидал от нижнего яруса города хмурого душного полумрака. Однако за аркой городских ворот нашу маленькую процессию встретила приятная тень, а возле уличных фонтанов, любовь к которым нынешний правитель Срединной Земли перенял от пустынников-горожан, воздух порадовал легкие влагой и прохладой, а взор — радужными отблесками над струями воды.

(С трудом оттащил от фонтана сестренку, которая вздумала там поплавать, как местные ребятишки).

Часть дня мы провели на головокружительной высоте в отведенной гостям башне. Народ прибывал, знакомился, делился новостями. Всюду носились дети, просто неимоверное количество детей: каждый из гостей не преминул воспользоваться приглашением по полной и взять с собой все семейство.

Мне поручили следить за Мералли, однако я довольно быстро нашел, куда девать сестренку… сплавил ее средней дочери Дэлэмэра — Кангасси, она все равно приглядывала за младшей — трехлетней Владой, которая почти одного возраста с Мералли. Нашли общий язык девчонки быстро. Так что все счастливы, а я свободен.

Некоторое время я размышлял, не присоединиться ли мне к шумной толпе молодежи примерно моего возраста, но передумал.

Потому сидел один. Со своими хмурыми мыслями и свеженачатым дневником.

Страстно хотелось увидеть Милию… Хорошо, что не увидел: точно сотворил бы с отчаянья какую-нибудь глупость.

Сейчас же близится вечер торжества; я успокоился и принял решение. Так гораздо лучше.

— запись третья

Мой отчим — Орион — всегда считал Кангасска Дэлэмэра братом, а что до меня, то я с детства звал его «дядя Кан», а то и просто Кан, и, в силу своей драконьей наглости, не отказался от такого обращения и сейчас.

Что ж, приятно, что Кангасск не из тех, кого портит власть. Я не видел его почти четыре года и несколько опасался, узнаю ли старого друга.