Ийон Тихий

Прозвучало это почти жалобно. Домой… Захар отчасти понимал чувства этих людей. Они не были дома четыре года. Вроде и не в ссылке, и не на каторге, а как-то так получается… Но именно в этом он не мог им помочь.

– Домой, – повторил он. – Блокада Нлакиса снята, вас здесь никто не держит. Вы в любой момент можете вызвать корабль. Правда, не факт, что он быстро прилетит. ГС-флота у Шшерского Рая почитай что и нет. Субсветового корабля ждать еще дольше. Принципиальных преград к вашему возвращению домой я не вижу, но вам придется запастись терпением.

Ортленна опустила глаза. Стала заметна морщинка на лбу. Скорее сорок, чем тридцать. Хотя тяжкая жизнь могла состарить раньше.

– Я все же не понимаю, госпожа Ортленна, зачем вы сдаете рудник.

– Но вы ведь требовали этого от гъдеан! – она вскинула голову, он аж залюбовался профилем. Нет, все-таки тридцать. – Вы наказали их за то, что они не сделали этого сразу. Ваши солдаты убивали тех, кто стоял у них на пути, насиловали женщин, грабили всех подряд!

Захар слегка улыбнулся.

– Сбежавшие глупцы добрались-таки до вашего рудника. У страха глаза велики, госпожа Ортленна. Они немного сгустили краски. Кстати, можно узнать, что сейчас с этими беглецами?

– Мы привезли их. В знак наших добрых намерений. Они сейчас в машине, голые и связанные.

Он рассмеялся.

– Видите, вы оказались суровее к ним, чем мы! И вы еще нас боитесь?

– Их почти не били. Почти. Мне… было трудно удержать людей, – призналась она, ломая пальцы. – Мы насмотрелись на то, как Ен Пиран поступал с нашими пленными. Но они почти целы. Вы можете их забрать.

– На что они нам? – небрежно отмахнулся Захар. – Нормальных работников из беглецов не получится. Увезите их обратно, и пусть ваши люди отведут душу.

Ортленна передернулась.

– Вы очень жестокий человек, господин Зальцштадтер.

– Да, – просто кивнул он. – Работа такая.

– Вы сделаете нам поблажку, господин Зальцштадтер? Мы пришли к вам сами. Я… – ее голос дрогнул, – я пришла сама.

– Ваш директор – мужчина, – понимающе проговорил Захар. Послал вместо себя женщину. Трус. Нет, разумный человек: надавить на жалость, соблазнить – мужчина не справится. А все равно трус.

– У нас нет директора, – сказала она. – Беррейн Шшер покончил с собой. Он не выдержал…

Трус и слабак. Отправился отдыхать и взвалил все на женщину. Теперь она тащит воз вместо него. Она не покончит с собой. Была бы девочкой – может, да. Но матери не трусят. Не скидывают ответственность со своих плеч.

– У нас здесь было такое… – она вцепилась в чашку – видно, чтобы не переломать себе пальцы окончательно. – Ен Пиран… Он сказал, что будет убивать наших, пока мы не уберемся с Нлакиса. Мы хотели убраться! – она говорила торопливым шепотом, боясь остановиться: остановится – заплачет. – Мы попытались угнать корабль у гъдеан, но нас разбили наголову. Ен Пиран сказал, что мы обнаглели. Что за нашу наглость будут платить другие. Он…

– Я видел это, – прервал ее Захар, понимая, что истерика где-то близко. – Не нужно.

– Наш директор не смог с этим жить. Он не знал, что делать.

– А вы смогли, – он аккуратно вынул чашку из ее ледяных рук и, обхватив их ладонями, подышал теплым. – Я уважаю сильных. Вы хорошо себя чувствуете? У вас руки холодные.

Она негромко засмеялась, пряча слезы:

– Я же шитанн!

– Ну да, – Захар улыбнулся. – Я и забыл.

Он отошел подлить горячего чая.

– Между вами, шитанн, и гъдеанами есть небольшая разница, госпожа Ортленна.

Она печально кивнула:

– Мы – ваши вечные враги, да? Я знала, что это бессмысленно. Вы не примете нашу сдачу. Вы будете убивать. Пощадите хотя бы кетреййи, дайте им вернуться домой.

Захар покачал головой. О чем она думает? Что за кошмар она держит в себе? И впрямь впору удивляться, как она с этим жива до сих пор.

– Да, вы наши извечные враги, госпожа Ортленна. Привычные и родные. Герои анекдотов и сказок. Вы – наши враги, но мы с вами не воюем. Мы воюем с Гъде.

Она подняла на него изумленные глаза. Не знает?

– Вы вообще в курсе, что творится в мире?

– У нас проблемы со связью. Последняя бомбардировка повредила несколько антенн.

– Пейте чай, госпожа Ортленна, – он пододвинул ей свежую заварку. – Сахар вон возьмите. Пейте и слушайте. Ту видеозапись, что сломила вашего директора, поймал наш крейсер. Не прошло и нескольких часов, как гъдеанский флагман был уничтожен, а затем два других эсминца. Вы же не думаете, что эскадра Ена Пирана по доброй воле покинула сектор Нлакиса? Они просто удрали, когда на подмогу крейсеру пришли еще четыре корабля. Одним из условий окончания войны наш координатор назвала смерть Ена Пирана. Только одним из них, не считая возмещения издержек и морального ущерба Земле и Раю.

– И Раю? – лицо Ортленны слегка ожило.

– Так было объявлено. Вы – наши союзники в этой войне. Враги нашего врага. Между Землей и Раем подписан договор. Поэтому – да, я не приму вашу сдачу.

Он подошел к окну, стал вполоборота, любуясь одновременно зелеными солнечными бликами и враз похорошевшей Ортленной. Может, ей и тридцати нет.