Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей

Если безымянность этого юноши связана, как предполагаю я вслед за Тайссеном, с «защитной анонимностью», то предположение, что Иоанн Марк анонимно изобразил здесь себя, выглядит излишним. Более того: Папий, который, как мы уже видели, заслуживает доверия гораздо больше, чем полагают многие современные ученые, утверждает, что Марк никогда не видел Иисуса и не был его учеником (Евсевий, Церковная история, 3.39.15). Еще одно предположение о личности юноши, вполне укладывающееся в нашу концепцию «защитной анонимности», — отождествление его с Лазарем[495]. То, что Лазаря разыскивали, объясняет и попытку его арестовать, и его безымянность у Марка. Следующее предположение Майкла Херена, что плащ юноши — не что иное, как пелена Лазаря, ветхая от того, что демонстрировалась в Иерусалиме как доказательство его воскрешения[496], недоказуемо и ненужно (мы уже видели, что наряд юноши не требует никаких специальных объяснений), да к тому же противоречит идее, что Лазарь опасался за свою жизнь. Однако само определение юноши как Лазаря может быть верно. Быть может, до–Марково повествование о Страстях, в силу принципа «защитной анонимности» не имея возможности объяснить, чем был знаменит Лазарь, отдало ему должное, позволив на миг безымянным явиться перед слушателями в Гефсимании. К сожалению, эту гипотезу невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть[497].

Барбара Сондерсон полагает, что юноша — очевидец–информатор не только о собственном бегстве, но и о предшествующих событиях в Гефсимании. Для стихов 43–50 Мк 14 не требуется иных источников, кроме Двенадцати, особенно Петра; однако рассказ Марка о молитве Иисуса в Гефсимании (14:32–42) — другое дело. Здесь очевидная проблема: мало того, что Иисус отошел от учеников (как минимум, всех, кроме ближайших трех), так что они не могли его услышать — но они еще и заснули, поэтому никак не могли подслушать его молитву. Проблему можно смягчить, указав, что нельзя понимать Марка совершенно буквально: мол, все три раза ученики засыпали сразу же и не просыпались, пока Иисус их не будил. Несомненно, какое–то время они бодрствовали и могли расслышать общий дух и смысл его молитвы — о котором, собственно, и сообщает нам Марк. Однако Барбара Сондерсон полагает, что юноша, убежавший нагим, — «недостающий свидетель»[498], который мог подслушать Иисуса, пока Петр, Иаков и Иоанн крепко спали неподалеку. Разумеется, мы уже писали, что информаторы–очевидцы, источники тех или иных евангельских преданий, как правило, названы по именам; однако, возможно, этот юноша — особый случай. Необходимость «защитной анонимности» могла быть важнее соблюдения обычного правила об именах очевидцев. Возможно, предположение Сондерсон верно — однако об этом тоже трудно что–либо сказать с определенностью.

9. Папий Иерапольский о Марке и Матфее

И снова свидетельства Папия Иерапольского •·Подробный анализ сообщения Папия об апостоле Петре и евангелисте Марке •·О чем вспоминал Петр и как это записал Марк •· Отличительные особенности Евангелия от Марка • Подробный анализ сообщения Папия о евангелисте Матфее • Почему Папий превыше всего ценил Евангелие от Иоанна • Структура Евангелия от Марка

В главе 2 мы обсуждали сохраненную церковным историком Евсевием выдержку из Пролога к «Объяснению логий[499] Господних» Папия Иерапольского — и обнаружили причины весьма серьезно отнестись к тому, что сообщает Папий о соотношении евангельских преданий с рассказами очевидцев. В этом отрывке Папий говорит только об устной информации, однако дальше в своем Прологе[500], по–видимому, обсуждает и известные ему письменные Евангелия. Евсевий, который, несмотря на свои сомнения в догматической надежности Папия, по всей видимости, высоко оценил, по крайней мере, то, что писал последний о происхождении Евангелий, цитирует два отрывка, относящихся к Евангелиям от Марка и от Матфея. Сообщения о Марке Папий приписывает «Старцу» — возможно, Старцу Иоанну, ученику–долгожителю, упоминание о котором у Папия мы уже обсуждали в главе 2. От него ли исходят и замечания о Евангелии от Матфея — трудно сказать с определенностью, однако судя по расположению этих отрывков у Евсевия, это вполне возможно[501]. Вот эти отрывки вместе с вводными фразами Евсевия: