Иисус. Историческое расследование (без иллюстраций)

Нетрудно заметить, что люди, пытающиеся убить Павла — это не официальное духовенство. Это всё та же, уже знакомая нам по Псевдоклиментинам типичная для тех лет богословская дискуссия, происходящая между группами милленаристов прямо на ступенях Храма с применением колюще-режущих предметов. И ведут ее с Павлом/Симоном Волхвом настоящие ученики Иисуса. Они предъявляют Павлу ровно то, что ему предъявляют Иаков и Петр: он «учит против народа и закона».

Римский тысяченачальник Лисий первоначально настроен по отношению к Павлу довольно сурово. Первым делом он спрашивает: «Не ты ли тот Египтянин, который перед сими днями произвел возмущение и вывел в пустыню четыре тысячи человек разбойников?» (Деян. 21:38) Понятно, что такое начало разговора не сулит Павлу ничего хорошего.

Однако после того как Павел говорит ему, что он римский гражданин, отношение римлянина резко меняется. «Я за большие деньги приобрел это гражданство. Павел же сказал: а я и родился в нем» (Деян. 22:28).

Был ли Павел римским гражданином или прихвастывал — это еще вопрос. Но так или иначе, после того как Лисий отказался наказывать Павла, против него составляется заговор. Племянник Павла, придя к римлянам, сообщает, что сорок человек собираются напасть на него во время рассмотрения дела и «заклялись не есть и не пить, доколе не убьют его» (Деян. 23:21).

Опять-таки этими заговорщиками не могут быть лояльные власти иудеи. Мы снова узнаём в этом портрете сикариев, тем более что клятва «не есть, не пить» (т. е. не есть мяса и не пить вина до исполнения зарока) была весьма типична для иудейских джихадистов[515].

Тысяченачальник Лисий относится к этому предупреждению серьезно, и есть отчего: ведь именно в это время в Иудее бушует эпидемия убийств, первой жертвой которых стал первосвященник Ионатан. Сикарии ходят по Иерусалиму, убивая коллаборантов, религиозные шайки сжигают села во имя бога и убивают тех, кто не хочет вместе с ними бороться за свободу, и по всей Иудее бродят «обманщики и прельстители, которые под видом божественного вдохновения стремились к перевороту и мятежам»[516].

Поэтому Лисий предпринимает экстраординарные меры для защиты Павла. Он отправляет его в Кесарию к прокуратуру Феликсу под защитой двухсот воинов, семидесяти конников и двухсот стрелков (Деян. 23:23). Этот беспримерный эскорт хорошо показывает, как далеко зашла эрозия римской власти в стране, наполнившейся «обманщиками и разбойниками».

В Кесарии прокуратор Феликс, как и тысяченачальник Лисий, проявляет к Павлу необыкновенное внимание, и «придя с Друзиллою, женою своею, иудеянкою», слушает его «о вере во Христа Иисуса» (Деян. 24:24). Это сильно похоже на историю Симона Волхва, который, по словам Иосифа Флавия, убедил иудейку Друзиллу выйти замуж за римлянина.

Более того, мы понимаем, какие доводы привел Друзилле Симон. Ведь главным препятствием между браком Друзиллы и Феликса был иудейский закон, а Павел утверждал, что закон теперь отменен.

Впрочем, для алчного и презирающего иудеев прокуратора Павел был бесценным подарком даже и без этого матримониального бонуса.

Страна рушилась вокруг Феликса. В Иерусалиме царило двоевластие, в сельских районах сжигали «целые деревни», и даже в Кесарии, столице Феликса, иудеи и греки ежедневно рубились между собой. Павел, который учил, что во Христе нет ни эллина, ни иудея, на этом фоне являлся желанным персонажем. По сути говоря, он являлся тем самым «мирным ессеем», о котором сообщают нам Плиний Старший и Иосиф Флавий.

С той только разницей, что этому «мирному ессею» не было никакой нужды скрываться от римских властей у черта на рогах на берегу Мертвого моря. Напротив, ему приходилось скрываться от обитателей Мертвого моря под крылом римских властей.

Таким образом, судьба Павла — второго Христа — в «Деяниях апостолов» оказывается удивительной параллелью судьбе первого Христа.

Кульминацией обоих текстов является появление их главного героя в Иерусалиме. В «Евангелии от Луки» евреи отворачиваются от Иисуса Христа, и в «Деяниях апостолов» евреи нападают на апостола Павла. В «Евангелии от Луки» евреи требуют от римлян предать Христа смерти и в «Деяниях апостолов» евреи требуют от римлян предать апостола Павла смерти.

Разница в том, что прокуратор Понтий Пилат прогнулся перед нечестивыми иудеями и Христа казнил, а прокуратор Феликс перед евреями не прогнулся. Автор «Деяний» ненавязчиво сравнивает Павла с Христом.

Что происходит с Павлом дальше? Здесь наши сведения расходятся.

Автор «Деяний» рисует его страдальцем, безвинно находящимся в заточении. Феликс часто беседует с ним, надеясь, что «Павел даст ему денег, чтобы отпустил его» (Деян. 24:26), но в конце концов, «желая доставить удовольствие иудеям», оставляет под стражей (Деян. 24:27).