Иисус Христос – величайшее чудо истории. Опровержение ложных теорий о личности Иисуса Христа и собрание свидетельств о высоком достоинстве характера,

При всем этом, благочестие Христа состояло не в бездеятельном созерцании и в отвлеченном от всего мирского мистицизме и эгоистическом самоуслаждении, но оно было именно практическое, всегда деятельное, всегда обращенное на возрождение и преобразование мира в Царство Божие: «Он ходил всюду и делал добро». Жизнь Христа представляет собой непрерывный ряд добрых дел, вытекающих из того же самого единения с Богом, одушевленных одной и той же любовью и преследующих одну и ту же цель: славу Божию и счастье людей.

Глава седьмая Всеобщность характера Иисуса

Одна из дальнейших черт в характере Христа, на которой мы можем остановить свое внимание, – это его нравственная и религиозная всеобщность и всеобъемлющая полнота. Тогда как все другие люди, даже самые лучшие из них, содействуют развитию только одной, и притом далеко не полной идеи доброго и святого, Христос совершенствует всё, что может быть названо великим и добродетельным. Его душа – это прекрасный нравственный рай, полный пленительных цветов, блистающих всевозможными красками под лазоревым небосклоном, – цветов, которые пьют освежительную росу свыше и горячие лучи солнца, распространяют вокруг себя упоительно-сладостное благоухание и душу созерцателя наполняют блаженной радостью.

История представляет нам много мужей влиятельного и замечательного ума, мужей, которые стояли во главе своего времени и своей нации и доставляли материал для умственной работы целых поколений и периодов до тех пор, пока самих их не сменят другие великие люди и не начнется новая эпоха развития. Как источники обыкновенно вытекают из горных возвышенностей, так знание и нравственная сила рождаются и питаются на высоте человечества. Авраам, отец верующих, Моисей, законодатель еврейской теократии; Илия между пророками, Петр, Павел и Иоанн между апостолами; Афанасий и Златоуст между греческими, Августин и Иероним между латинскими отцами, Ансельм и Фома Аквинат между схоластиками, Лев I и Григорий VII между папами; Лютер и Кальвин между реформаторами и протестантскими богословами; Сократ, патриарх древних философских школ; Гомер, Данте, Шекспир и Мильтон, Гете и Шиллер в истории поэзии различных народов, к которым они принадлежат; Рафаэль между живописцами; Карл Великий, первый и величайший в длинном ряду немецких императоров; Наполеон, стоящий во главе генералов своей школы; Вашингтон, первый по уму и нравственным достоинствам между президентами Америки, чистейший и благороднейший тип американскаго характера, – все это лица, которые могут быть указаны как пример тех героев в истории, которые служат представителями силы и могущества целых генераций, выразителями и центрами их. Но все эти характеры представляются влияющими только на одну известную часть человечества, а не на весь человеческий род; они принадлежат одному какому-нибудь особенному, известному народу и времени и принимают участие в заблуждениях, предрассудках и погрешностях своего времени и своего народа почти всегда в такой же мере, в какой представляют их добродетели и преимущества. Моисей, глубоко почитаемый верующими трех религий, был еврей по своим взглядам, чувствам, нраву и обычаям, как равно и по своему происхождению; Сократ никогда не возвысился над греческими типическими характерами; Лютер был немец, представлявший во всех своих достоинствах и недостатках силу и слабости немца, и только как немец может быть верно понят и справедливо оценен; Кальвин, и изгнанный из отечества, остается французом; Вашингтон ни для одного из других народов на земле не может быть тем, чем он был для американцев. Влияние этих великих людей может также, как это действительно случается, распространиться далеко за пределы их нации; но никогда, однако, они не могут сделаться всеобщими образцами для подражания. Мы рассматриваем их как людей необыкновенных; но в то же время мы видим в них и людей, подчиненных заблуждениям, – людей несовершенных, следовать которым во всех отношениях было бы очень опасно. Очень часто недостатки и пороки великих людей стоят в таком же отношении к их достоинствам и силе, в каком большие тела находятся к своим теням. Даже три главы апостолов делаются образцами добродетели и благочестия только в той мере, в какой отражают в себе образ своего божественного Учителя, и только с этим поучительным ограничением убеждает святой Павел своих духовных детей: «Подражайте мне, как я подражаю Христу» 37).