Иисус, которого я не знал

История начинается с того, что в первую очередь интересует больных людей, с вопроса о причине. Почему я? Что Бог пытается сказать мне? Во времена Иисуса люди считали, что беды обрушиваются на тех людей, которые это заслужили[15 - Я заметил существенное изменение, произошедшее с тех пор, когда жил Иисус, изменение, касающееся того, что люди думают по поводу несчастий. Сегодня мы склонны обвинять Бога, возлагать на него ответственность как за катаклизмы (которые страховые компании называют форс–мажорными обстоятельствами (англ. acts of God), так и за повседневные проблемы. Во время Зимних Олимпийских игр 1994 года, когда конькобежец Ден Йансен споткнулся и в очередной раз проиграл забег на 500 метров, его жена, Робин, инстинктивно воскликнула: «Господи, почему опять? Бог не может быть так жесток!» Несколько месяцев спустя молодая женщина написала доктору Джеймсу Добсону следующее письмо: «Четыре года тому назад я встречалась с мужчиной и забеременела от него. Я чувствовала себя опустошенной! Я обратилась к Богу: „Почему Ты позволил, чтобы это случилось со мной?”». Я не могу не удивиться тому, какую, собственно, роль Бог сыграл в том, что конькобежец потерял контроль над равновесием на повороте и молодая пара потеряла контроль над собой во время свидания?]. «Нет смерти без греха, и нет страдания без вины», учили фарисеи, которые видели карающий перст Бога в природных катастрофах, во врожденных аномалиях и в таких длительных мучениях, как слепота и паралич. Именно отсюда пошел образ «слепого от рождения человека». Воспитанные в надлежащих еврейских традициях, ученики Иисуса спорили по поводу того, что могло послужить причиной подобных врожденных аномалий. Может быть, человек согрешил каким–либо образом in utego (в утробе)? Или он пострадал от последствий родительского греха — предположение, которое легко сделать, но которое совершенно не соответствует действительности.

Ответ Иисуса заключался в переворачивании традиционных представлений о том, как Бог смотрит на больных людей и калек. Он отрицал то, что слепота есть следствие какого–либо греха, а также старался свести на нет общее мнение по поводу того, что трагедии случаются с теми, кто их заслужил (см: Лука 13:1–5). Иисус хотел убедить больных в том, что они особенно любимы, а не прокляты Богом. Каждое из его чудес исцеления, в действительности, направлено против раввинской традиции «Ты заслужил это».

Ученики оглядывались назад, чтобы выяснить «Почему?» Иисус направлял их внимание вперед, отвечая совсем на другой вопрос: «Зачем?» Его ответ: «Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божий».

То, что началось как трагическое повествование о слепоте какого–то человека, закончится надреальным повествованием о слепоте кого–то другого. Соседи этого человека заставляют его доказывать свою нормальность, фарисеи задают ему формальные вопросы, и его собственные родители (которые оказываются достаточно бессердечными для того, чтобы бросить его, в итоге, вести нищенскую жизнь) уступают общему давлению. Что же касается прозревшего человека, то у него слишком Мало времени на такие теологические рассуждения: «Грешник ли Он, не знаю, — высказывает он свое суждение об Иисусе. — Одно знаю, что я был слеп, а теперь вижу».

В Иерусалиме, где Иисуса порицали за его ересь, очевидное чудо, особенно совершенное в субботу, представляло собой серьезную угрозу официальной доктрине. Хотя фарисеи не могли опровергнуть чудо — слепой нищий теперь смотрел им в глаза и открыто над ними насмехался — в конце концов, они все равно остаются сторонниками теорий возмездия, существующих в их время. «Во грехах ты весь родился и ты ли нас учишь?» — набрасываются они на прозревшего. Слепцы от теологии не так легко признают свои ошибки.

Реакция на это чудо, как и на многие другие, приведенные в Писании, демонстрирует камень преткновения в вопросах веры: хотя вера может совершать чудеса, совсем не обязательно, что чудеса влекут за собой веру.

Можно воспринимать болезнь как механическое разрушение клеток тела или относиться к ней в более широком смысле как к состоянию нелегкого (dis–ease) функционирования тела, сознания и души. Я познакомился с этим на примере пациентов доктора Поля Бранда, специалиста по заболеваниям проказой, соавтором книг которого я являлся. За исключением самых ранних стадий заболевания, больной проказой не чувствует физической боли. Это и является проблемой: после того, как бациллами проказы убиваются нервные клетки, больные больше не в состоянии осознавать опасность разрушения своего собственного тела. Прокаженный целый день может ходить по острым металлическим шурупам, пользоваться расщепленным молотком или чесать пораженное место глазного яблока. Любое из этих действий разрушает клеточную ткань и вполне может привести к потере какого–нибудь члена или зрения, но совершенно не причиняет больному боли.