Иисус, не знавший Христа

Христианство не является религией, поскольку в нем отсутствуют указания о действиях: соблюдении Закона, медитации и т.п. Оно построено на борьбе за абсурдную, бессмысленную саму по себе веру в Иисуса. Если с этим согласиться, то дальше ничего и нет. Отсюда и такое количество самых разных сект: ведь, если согласиться, что Иисус действительно воскрес, то любое такое верование уже является христианством.

Конечно, положения христианства немедленно стали объектом атак со стороны здравомыслящих людей. Интересно, что ранние известные критики этой религии были не теологами, а юристами. То есть, противоречия видны уже на уровне логики.

Среди ранних христиан не было серьезных теологов, которые могли бы создать цельную доктрину. Под натиском критики, сектанты прибегли к самому простому методу: они объявили положения своей веры вне критики, превратили их в догмы. Уже Павел требует веры, а не понимания.

Безусловно, в другой ситуации над таким методом бы посмеялись, и через короткое время забыли. Но энтузиазм христиан удачно наложился на сатурацию других религий, необходимость объединения народов империи, потребность в обновлении духа римлян, наблюдавших упадок своего государства. Статус официальной религии позволил церкви подавить оппонентов административными мерами, не прибегая к дискуссиям.

Проблема не была решена. Напротив, догматизация религии ее только усугубила. Любая система знаний основывается на наборе аксиом. В теологии очень ярко проявляется вывод теоремы Геделя о наличии положений, которые невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. Но набор таких аксиом должен быть минимальным, выводы из него – теоремы – должны осуществляться по обычному набору (аксиоматизированных) правил.

Церковь же закрепила теоремы (положения, требующие доказательства) в качестве аксиом (догматов веры). Результат оказался отличным от ожидаемого. Вместо недоступного для критики учения, появилась внутренне противоречивая аксиоматическая система.

Результат вполне естественный. Апологеты заявили, что нарушение логики не имеет значения. Все равно единственным критерием является вера. Но какова ценность веры, которая изначально основана на противоречии здравому смыслу и всем известным человеку принципам мышления?

Естественно, лишено смысла критиковать религиозный текст с позиции атеизма. В силу разного набора аксиом, они существуют независимо друг от друга. Один невозможно анализировать с позиций другого.

Христианство должно соответствовать собственным тезисам, изложенным в каноне и достоверном апокрифе. По меньшей мере, эти тезисы не могут быть взаимно противоречивы. Оно также должно предлагать разумные толкования иудейского Писания, декларируемого как его основа.

Конечно, сохраняются основные посылки иудейской теологии.

Существование Б. Фантастическая цепочка случайностей, приведшая к созданию ДНК из кремнийорганической молекулы менее реалистична, чем самая странная теософия самого далекого племени. А каким набором случайностей можно объяснить создание до сих пор не понятного механизма построения трехмерных организмов по образцу ДНК?

Откуда такое множество случайных сочетаний инертного элемента – кремния?

И ведь не из одной кремнийорганической молекулы произошла вся жизнь. Случайно должны были зародиться мириады таких молекул. Случайно они должны были эволюционировать в вирусы и клеточные организмы. Случайно зародился фантастически сложный механизм ДНК. Случайно он стал универсальным для всего живого.

Случайно сформировался механизм синтеза белков. Случайно их молекулы стали сворачиваться специальным образом. Случайно появился в живых организмах механизм контроля сворачивания белковых молекул и распрямления «неправильных» для повторной попытки сворачивания. Случайно появился гемоглобин, его атом железа стал окисляться в легких и почему-то отдавать кислород возле каждой клетки организма.

Почему-то за двести миллионов лет, при минимальном тогда количестве живых клеток, происходило совершенно фантастическое, неправдоподобное число мутаций. Даже если не учитывать параллельную эволюцию из нескольких первых кремнийорганических молекул (почему из всех них получились одни и те же виды?), речь идет о квадриллионах только полезных мутаций – невообразимом числе.

Почему теперь, при исторически гигантском числе видов, даже в свободных от человека зонах, не происходит постоянного появления новых видов? Если эволюция создала миллионы видов еще пятьдесят миллионов лет назад, насколько больше их должно создаваться в кишащих жизнью лесах Амазонки? Но только что сформировавшиеся виды обнаруживаются только у вирусов. И эти мутации не стабильны.

Квадриллионы мутаций, приведшие к появлению сотен тысяч типов ДНК высокоорганизованных живых существ, миллионов организмов и растений, представляются значительно менее достоверным событием. Тем более, принимая во внимание сложность этих организмов, которую еще далеко не удалось раскрыть даже современной цивилизации.