Иисус жил в Индии

Ожидая аудиенции, я услышал от Наванг-Церинга интересную историю о прежнем настоятеле монастыря Хемис, который одновременно возглавлял тибетскую секту Друкпа Каргуюпа. После того, как в Тибет пришли «красные китайцы», он внезапно исчез. В то время погруженный в изучение высших наук у себя на родине, в Тибете, настоятель не мог по новым порядкам добиться разрешения покинуть страну, так как хотел взять с собой в эмиграцию и своих родителей, опасаясь покидать их на произвол судьбы. Через некоторое время коммунистическое правительство запретило ему всякую переписку, а впоследствии стало известно, что Верховного ламу заключили в трудовой лагерь, чем и объяснялось его внезапное исчезновение.

Затем на протяжении пятнадцати лет никаких новостей с Тибета не поступало, а после разнесся слух о смерти бывшего настоятеля, что позволило ожидать его перевоплощения, возрождения в образе ребенка. Через шесть лет ламы обнаружили в Дарджилинге двухлетнего мальчика, который в 1975г., в возрасте двенадцати лет, был рукоположен как Другпа Римпош. Подросток обучался у почтенного пожилого наставника по имени Дангси Римпош и проводил время в упорных трудах и послушании.

Живя с монахами, я не мог не заметить среди них высокого мужчину лет тридцати: он явно не был выходцем с Тибета, а, судя по чертам лица, приехал из одной из западных стран. Вскоре я выяснил, что молодой человек – австралиец. Мое исследование его заинтересовало, и он вызвался выступить в качестве переводчика в беседе со Святейшим, поскольку настоятель говорил исключительно по-тибетски.

Мы вошли в великолепно украшенную комнату с низким потолком – там, на небольшом троне восседал почтенный старец в позе Будды. Перед ним на низком столике стояла серебряная пиала с изысканным чеканным узором. Сложив ладони, как предписывал этикет, я низко поклонился, после чего получил разрешение сесть на ковер. Скульптурное лицо старца украшали выразительные морщинки и редкая седая бородка; он улыбался, а живые, сияющие глаза излучали мудрость и доброту. Я показал настоятелю рекомендательное письмо и попытался убедить его в важности для всего христианского мира старинных текстов, хранившихся в его монастыре. Снисходительно улыбнувшись, Лама посоветовал мне сначала самому найти истину, а уже потом заниматься усовершенствованием миропорядка. Тогда его слова показались мне туманными, ведь австралиец перевел только часть произнесенного настоятелем. В конце концов, старец сообщил, что тексты, ради которых я приехал, уже пытались разыскать, однако поиски ни к чему не привели. Это известие буквально потрясло меня. Растерянный и разочарованный, я ушел. Судя по всему, монастырь вовсе не собирался раскрывать свои драгоценные секреты.

Несколько позже до меня дошли сведения о том, что миссия Моравской церкви обнаружила в Лехе старый дневник доктора К. Маркса, специалиста по культуре Тибета. Дневник Маркса подтверждал, что Николай Нотович действительно останавливался в монастыре Хемис (см. иллюстрацию).

Страница из дневника миссионера доктора Маркса, где говорится о том, что к нему за помощью обращался Нотович, у которого болел зуб.

Еще одно подтверждение существования разыскиваемых мною текстов содержится в опубликованных в 1931г. путевых заметках леди Генриетты Меррик, озаглавленных «На крыше мира».

Известный оксфордский индолог Макс Мюллер (род. в 1823г. в Дессау) в 1890-х гг. попытался «разоблачить» открытие Нотовича как мошенничество. Мюллер, ни разу не бывший в Индии, заявил, что, связавшись с британскими чиновниками в Кашмире, он совершенно определенно установил: европеец со сломанной ногой не останавливался ни в одном из местных монастырей, так как не значился в гостевой карте. Читатель сможет лучше представить себе интеллектуальную традицию, в которой сформировался Мюллер, ознакомившись с его письмом к другу, написанным в 1876г.: «Индия куда больше созрела для христианства, чем Рим или Греция во времена Святого Павла … и мне хотелось бы узнать, смогу ли я принять участие в миссии, которая поставит своей целью уничтожить вероломное индийское духовенство и открыть путь христианским учениям».28

Сэр Фрэнсис Янгхазбанд, служивший в то время послом Британской империи при дворе махараджи Кашмира, вспоминал о встрече с Нотовичем на перевале Зоджи. Янгхазбанд рассказывает о том, что русский путешественник направлялся из Кашмира в Скарду и провел ночь в лагере посла (см. стр. 214 его книги «Сердце континента»).

Существование текстов Нотовича подтверждено свидетельствами очевидцев. Свами Абхеданада из миссии Рамакришны в Калькутте в 1922г., прочитав «Неизвестную жизнь», отправился в Хемис. Скептически восприняв работу Нотовича, он захотел увидеть все собственными глазами. К немалому своему удивлению, он обнаружил те самые манускрипты, о которых писал русский исследователь, а свободное владение языком пали позволило ему самому сделать прямой перевод. Впоследствии он опубликовал свои находки в книге «Кашмир и Тибет», написанной на языке бенгали.