Иисус. Жизнеописание

Пятая заповедь Иисусова касается милосердия. Нам надлежит милосердие, поскольку Бог являет его нам самим. Милосердие – столь же теплое слово, сколь и «любовь», нераздельная с ним. Трудно дать милосердию какое-либо определение, однако его ни с чем не спутаешь. Это нечто, чего не может быть избыточно много, и нечто драгоценное даже в мельчайших своих проявлениях. Милосердие – это благодать. Его невозможно заслужить. Мы лишь молим о его ниспослании и благодарим за врученный нам дар. Иисус говорит: если выпадает случай тебе явить милосердие – являй, не размышляя, безрассудно и безудержно; и не жди благодарности, не жди раскаяния от того, к кому был милосерд, не старайся изменить что-либо в обществе или в отдельном человеке. Милосердствуй просто ради милосердия. Иисус не составлял совершенные своды законов, не писал Всеобщей Декларации Прав Человека. Он вообще не задумывался о «правах человека». Он не отстаивал человеческих прав – ни малых, ни значительных, – скорее, говорил о человеческом долге, но сострадание и милосердие превыше даже таких понятий. Никто не вправе требовать милосердия к себе. Милосердие, по самой природе своей, не подневольная дань, а доброхотное даяние. Милосердие – чудо: своеобразная нравственная поэзия. Являть милосердие непроизвольно, с радостью, свободно, незамедлительно; не бездумно, а без ненужных рассуждений, не величественно-снисходительно, а как являет его Господь – это лучший способ доказать, что мы созданы по образу и подобию Божию. Спаситель отлично помнил два стиха из Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова: «Ибо Господь сострадателен и милостив и прощает грехи, и спасает во время скорби» (Сир. 2: 11) и «впадем в руки Господа, а не в руки людей; ибо, каково величие Его, такова и милость Его» (Сир. 2: 18). Однако Иисус в Новом Завете старается дополнить Ветхий: сделать новые заповеди важными, насущными, зовущими к действию. Поэтому Иисус побуждал людей быть милосердными, словно милосердные цари и Сам Всевышний Бог. В последующие два тысячелетия учение Иисусово оказало великое влияние – большее, чем любые другие нравственные законы, научные трактаты или правоведение, – на то, как люди относились к сбившимся с пути истинного. В венце современности милосердие – один из блистательнейших алмазов (если, разумеется, общество заслужило право на этот венец).

Иисус проповедовал милосердие и другие добродетели где только мог, однако взглядов Своих не навязывал. Напротив, в Евангелиях все говорит о том, что Спаситель был Человеком очень уравновешенным, безошибочно находившим выход из наисложнейших положений. Будучи сдержан и даже временами замкнут, отшельником Спаситель не был. Он любил уединение – да только непродолжительное. Любил дружеское общество, но в меру. Говорил – а ему было что сказать, – но говорил сжато, и прекрасно ведал, когда вопросить, а когда – промолчать. Уравновешенный и сдержанный, Спаситель мог и негодовать, если вынуждали обстоятельства. Мог Он и проливать слезы – но никогда не впадал в отчаяние. Умел посмеяться, хотя об этом нигде не сказано прямо, – но смеялся не над кем-то, а вместе с кем-то. Над Ним насмехались, Он же сам никогда ни над кем не насмехался. Его били, и Он подставлял другую щеку. Даже в век ярости и ненависти, когда миром властвовала религиозная нетерпимость, Его трудно было не возлюбить и уж тем более трудно возненавидеть. И если в конце Его земного пути сыскались безумцы, возненавидевшие Спасителя настолько, что возжелали убить Его, то взбесило безумцев именно Его самообладание. Внимательно читая Евангелия, мы видим в Иисусе Человека, который сохранял самообладание даже там, где прочие теряли его напрочь. Евангелие учит нас долготерпению, самодисциплине, спокойствию, душевному равновесию, умению и стремлению сохранить покой средь жизненных бурь и потрясений. Более двух тысяч лет этот урок остается чрезвычайно важен для отдельных людей и целых обществ, которым достало ума его усвоить.