Июль 1942 года. Падение Севастополя

В то же время основной поток всех видов ресурсов направлялся армиям Крымского фронта, на который делалась основная ставка в планах по освобождению Крыма и деблокаде Севастополя[13]. Севастополю же отводилась второстепенная роль в этих планах не без ведома Ставки. Таким образом, недальновидность и местничество командования Крымского фронта, при передоверии сверху, наряду с объективными причинами, сыграло свою основную роль в трагедии Севастополя.

Эти суровые выводы подтверждаются словами из отчета командующего Северо-Кавказским фронтом С. Буденного начальнику Генерального штаба Красной армии генерал-полковнику А. Василевскому и наркому военно-морского флота адмиралу Н. Г. Кузнецову от 12 июля 1942 года, в котором он, «отдавая должное организации и руководству обороной СОРа со стороны командования СОРа», отмечает: «Помимо преимущества противника в танках и господства его в авиации причиной преждевременного падения Севастополя явилось отсутствие значительных запасов боевого снабжения, и в частности, боезапаса, что было основной ошибкой командования Крымского фронта. Не числовое соотношение сил решило борьбу в конечном итоге к 3.07.42 г., а ослабление мощи огня защитников. При наличии боезапаса СОР мог продержаться значительно дольше».

В докладе также отмечается, что «к началу 3–го штурма Севастополя СОР имел меньше 2,5 боекомплекта снарядов крупного калибра, меньше 3–х боекомплектов снарядов среднего калибра, меньше 6 боекомплектов снарядов мелкого калибра и около 1 боекомплекта мин, что совершенно недопустимо. В то же время период длинных ночей не был использован для подвоза при еще слабой блокаде Севастополя»[14].

К этим обстоятельствам можно только добавить, что «надежды Крымского фронта на деблокаду Севастополя не осуществились в результате несостоятельности его командования», как об этом написал в своей книге «Дело всей жизни» Маршал Советского Союза А. Василевский[15].

После тяжелого поражения Крымского фронта и оставления остатками наших войск Керченского полуострова 23 мая 1942 года, командование Северо-Кавказским фронтом, занимавшееся организацией эвакуации войск из Керчи, в этой сложной обстановке не сумело оперативно помочь Севастополю, в первую очередь, в подаче максимального количества боезапаса по заявкам СОРа, несмотря на настоятельные требования командования СОРа ввиду надвигающейся угрозы третьего штурма Севастополя[16].

Только 30 мая 1942 года Военный совет Северо-Кавказского фронта на своем заседании рассмотрел и удовлетворил заявку СОРа в боезапасе, выделив из запасов фронта 6 боекомплектов снарядов[17]. Но время было уже упущено и перевезти столь значительное количество их по изложенным выше причинам удалось лишь частично, что в конечном счете и решило судьбу Севастополя.

К особой проблеме исследования истории последних дней обороны Севастополя относится информация полковника Д. И. Пискунова о создании в казематах 35-й береговой батареи в ночь на 2 июля временного руководства Приморской армией в виде Военного совета армии, избранного на демократических началах старшими командирами и политработниками армии для руководства обороной и продолжением эвакуации, ввиду того, что, согласно приказу командующего СОРа, оставляемый в Севастополе старшим военачальником на одни сутки командир 109-й стрелковой дивизии генерал-майор П. Г. Новиков в ночь на 2 июля был обязан эвакуироваться со своим штабом. Войска же оставались сражаться до последней возможности в районе Херсонесского полуострова или должны были самостоятельно прорываться в горы к партизанам[18].

И хотя это временное руководство армией действовало только до утра 3 июля, значение этого факта выходит далеко за рамки обычного события и составляет одну из важнейших еще далеко не изученных и не оцененных страниц героической обороны Севастополя.

Здесь уместно отметить, что автор информации был членом названного временного руководства Приморской армией. В обороне Севастополя 1941–1942 годов полковник Д. Пискунов был в числе известных руководителей обороны города не только как начальник артиллерии 95-й Молдавской стрелковой дивизии, с которой он прошел боевой путь с первых дней Великой Отечественной войны от реки Прут на границе с Румынией, но и как командующий артиллерией 4-го сектора обороны Севастополя. За боевые и организаторские заслуги в деле обороны Севастополя командованием Приморской армии Д. И. Пискунов представлялся к воинскому званию генерал-майора и званию «Герой Советского Союза». Плен помешал получить ему эти высокие награды за свой ратный подвиг. В 1945 году, после освобождения из плена, и прохождения государственной проверки он был восстановлен в прежнем воинском звании «полковник» и продолжил воинскую службу в рядах Советской армии.

Сообщение о создании и практической деятельности временного руководства армией в те тяжкие июльские дни 1942 года впервые прозвучало на военно-исторической конференции в Севастополе в мае 1961 года в докладе Пискунова о последних боях за Севастополь. В частности, им было доложено: