Июль 1942 года. Падение Севастополя

Противник стал быстро перебрасывать части указанных дивизий на захваченный плацдарм. Затем силами до батальона ворвался по Воловьей балке на гору Суздальскую. Позже в районе Килен-балки противнику удалось высадиться силами до батальона пехоты[40]. Действиями переправившихся за передовыми отрядами частей этих дивизий из Георгиевской и Сушильных балок, а также передовых частей 50-й и 132-й пехотных дивизий, начавших одновременное наступление через станцию Инкерман на гору, мимо Шампанстроя по шоссе на Английский редут Виктория при поддержке танков, противник стал медленно теснить части IV сектора обороны, и к 12 часам дня из-за слабой артиллерийской поддержки наши подразделения вынуждены были отойти к рубежу:

Западные скаты Килен-балки — Камчатский редут — Английский редут Виктория[41].

В то же время в III секторе 138-я бригада, остатки частей 345-й стрелковой дивизии, 8-й бригады морской пехоты, ведущих бой в районе Инкерманского болота и на северо-восточных склонах горы Суздальской, северо-западные и западные скаты которой уже были захвачены немцами, оказались в полуокружении. Все эти части вышли из него после полудня 29 июня, а остатки 345-й стрелковой дивизии — в ночь на 30 июня. По воспоминаниям старшего лейтенанта И. Ф. Сорокового, помощника начальника штаба артиллерии 345-й дивизии, остатки дивизии, в которой было более 1000 человек, отходили с Инкермана, где занимали оборону[42].

Некоторые подразделения все же были окружены и дрались до последнего, как об этом написал краснофлотец-автоматчик А. П. Утин из 8-й бригады морской пехоты:

«После Сахарной головки отошли к речке Черной, где на ее берегу заняли оборону остатком подразделения в 16–17 человек под командованием командира Должикова. Целый день отбивали атаки немцев. Патронов мало. Сверху помогал станковый пулемет из какого-то другого подразделения. Осталось в живых 7–8 человек. Появились немецкие танки. Гранат нет, патронов нет. Организованно отошли на возвышенность горы позади нас. Кто-то крикнул: „Немцы лезут!“ Нечем стрелять. Начали с горы кати-камни катить. Они отошли. Прорваться не удалось… плен»[43].

Надо отметить, что вторая (главная) полоса обороны СОРа шла по рубежу высот Карагач — Сапун-горе — горе Суздальской и была оборудована средствами полевой и долговременной фортификации. Имелись окопы, хода сообщения, доты и дзоты. Перед линией дотов и дзотов были построены минные поля и проволочные заграждения. 75 % дотов войсками не занимались из-за отсутствия вооружения. Отсутствовали гарнизоны пулобатов и некомплект станковых пулеметов в войсках составлял до 65 %.

Глубина обороны 2-й линии достигла 800–1200 метров в глубину.

Третья полоса обороны была оборудована дотами и дзотами, окопами и ходами сообщения непосредственно на подступах к Севастополю с глубиной ее в 250–600 метров. Перед передним краем имелось частично проволочное заграждение в один ряд, два кола. Батареи Береговой обороны на территории СОРа представляли собой долговременные железобетонные сооружения, вокруг которых были созданы опорные пункты. Доты и дзоты занимали части Береговой обороны по типу пульбатов[44].

Одновременно с наступлением в IV и III секторах противник в 4.00 29 июня открыл ураганный огонь по нашим позициям и во II и I секторах, кроме Балаклавы, где была относительная тишина. Особенно мощный огонь велся по району Сапун-гора (высота 111,0), высотам Карагач и по деревне Кадыковка. Авиация противника производила массированные налеты на наши позиции группами самолетов по 30–120 штук, причем особо сильная бомбардировка производилась между высотой 75,0 и Сапун-горой.

Затем в 5.30 29 июня противник пехотой и танками перешел в наступление одновременно в обоих секторах.

Во втором секторе противник наступал двумя группами. Одной — в узкой полосе вдоль Ялтинского шоссе из района Федюхиных высот силами 170-й пехотной дивизии, а второй — в общем направлении на высоту 75,0 — хутор Дергачи силами 4-й румынской горно-стрелковой дивизии. Причем острие удара было направлено на отметку 38,0 — хутор Дергачи[45].