Июльская горячка = Неуловимый [СИ]

С усмешкой рассмотрев своих гостей, застывших в нетерпении, Гера подчеркнуто неторопливо достал из-за дивана большую сумку, не спеша расстегнул молнию и начал выкладывать на стол оружие. Здесь был короткоствольный АКМС, три пистолета ТТ, граната, патроны и три самодельных глушителя. Вид этого арсенала потряс парней.

— Ого, и куда ты это столько всего накупил? — спросил Сергей, уже лишившийся своей продвинутой шевелюры. Теперь он, как и Толян, блестел наголо бритой головой.

— Это еще мало, — ехидно усмехнулся Гера. — В этот раз будет не пустой охранник с очкастой бабой, а два настоящих инкассатора, с брониками и автоматами. Кроме того, брать их будем на заводской проходной, а там тоже как минимум четверо вертухаев с пушками. Дежурить, правда, в это время там должны одни бабы, но маслиной в лоб шмальнуть и они смогут, а нам такая фруктовая диета ни к чему.

— Это на какой проходной? — спросил Толстый.

— На второй, — небрежно уточнил Гера.

— Ты что? — изумился Витька, у которого инстинкт самосохранения был развит гораздо больше, чем у его друзей. — Я же на «Металлисте» практику проходил, через вторую каждый день шастал! А теперь что же выходит, мы со стволами туда попремся? Через все эти турникеты?

— Соображаешь, молодец! — одобрил Гера и начал что-то чертить карандашом на листе бумаги, лежавшем на столе. — Через турникеты мы как раз не пойдем. Колитесь, кто, кроме Толстого, бывал на «Металлисте» и на этой проходной?

— Ну, я там был на практике, с ним вот вместе, — признался Серый.

Толян отрицательно покачал головой, и теперь Гера обращался только к нему:

— Там такая система. С фасада большие стеклянные окна, от пола до потолка, как в магазине. Двери тоже стеклянные, четыре штуки, открываются в обе стороны, за ними — ограждения и турникеты, их можно пройти только по одному — вокруг поручни. Дальше упираешься в большую дверь, называют ее калиткой. Калитка эта особенная, снизу щель с полметра. С внешней стороны кнопки с номерами. Подходишь, дергаешь на себя за такую фигню с номером, и в желоб с торца выпадает пропуск. Это делают все, в том числе и заводские инкассаторы. Но мы там не пойдем.

Он нарисовал на бумаге прямоугольник, затем разметил входы в здание.

— Вот здесь, с торца здания, есть небольшая железная дверь. Толстый знает. Так вот, она будет открыта. Делаем так: подъезжает инкассаторская машина, они выходят и идут к проходной, а машина едет к воротам, там у них своя пропускная система. Толстый подвозит нас к этой двери, мы выходим, а он разворачивается и ждет нас. Даю полминуты на то, чтобы через эту дверь пройти в тамбур. Всем быть в кроссовках, чтобы ни звука! Выход отсюда, — Гера пальцем ткнул в схему. — Ждем инкассаторов и мочим их из пистолета с глушителем, хватаем сумки с бабками и тихо уходим тем же путем.

— А если охрана услышит или увидит и поднимет шум? — попробовал возразить Серый.

— Тогда мочим из всех стволов и автомата, бросаем в зал гранату и уходим через проходную. Калитка открывается рычагом снизу, вот здесь. — Гера набросал план хитроумного устройства, перекрывающего в случае необходимости выходы из завода.

— А эта за-ачем? — не понял Толян. — Ну, гра-аната…

— Чтобы все на проходной залегли на пол. Я уже говорил, что там в это время должны быть только две бабы. Не пришибет, так по ушам так даст, что они все обдрищутся. И тебе, — Гера обернулся к вспотевшему Витьке, — Толстый, знак будет. Рванет, в секунду подъезжаешь прямо к проходной. В этом случае все будет зависеть от тебя.

Все трое пристально посмотрели на Толстого, и тот невольно смутился.

— Ну, чего вы так все уставились? — спросил он.

— А то, что от тебя зависит почти все. Успеем вовремя слинять — все будет в ажуре. Нет — мандец нам. Полный кимблямс с собачьими потрохами! Сейчас съездим в песчаный карьер у Зубовки, пристреляем пистолеты и проверим автомат. А то я глушители в спешке доделывал ночью. Кстати, — он привычно, язвительно усмехнулся, — заодно я замочил того старпера, что вас до скачка «сфотографировал». Так что свидетелей нет, а за это с вас по литру водки, сосунки.

Его подельники облегченно вздохнули.

— Да, — Гера притормозил разговор, чтобы закурить, и продолжил: — Витька, твоя тачка больше для дела не годится. Сегодня по городу останавливают все зеленые «девятки». Надо искать другую лайбу, и покруче, чтоб оторваться при случае смогла, но и не сильно приметную, желательно с тонированными стеклами. И такую, чтобы можно было взять без лишних хлопот, чтобы подольше ее не хватились. Колитесь, ни у кого нет на примете?

— Есть! — буквально вскинулся Серый. Он давно кипел желанием реабилитироваться за свое жалкое поведение в автопарке. — У моего у соседа есть такая тачка: «десятка», с форсированным двигателем и тонированная до черноты. Ни хрена не видно, кто в салоне. Тюнинг офигенный! Накладки на двери, радиатор, как у БМВ, кенгурятник, навесные фары — все круто! Классно сделано!