Июльская горячка = Неуловимый [СИ]

— Падла, сука недотраханная! Так это она от себя зону отводит, курва!

— Что вы так волнуетесь? Успокойтесь! — Шалимов не поленился и даже налил из графина воды побагровевшему от гнева собеседнику. Но тот не обратил на протянутый стакан никакого внимания.

— Я тогда тоже хочу, типа того, сделать заявление! Я видел того мужика, что заходил к ней в квартиру той ночью!

— Когда? — торопливо спросил Шалимов, отставляя стакан и осторожно взяв авторучку.

— Позавчера вечером, собственно, уже ночью, около двенадцати.

— Как он выглядел?

Мастеров наморщил лоб.

— Высокий, светлые брюки, светлая рубашка, морда такая длинная, нос, как у этих, чебуреков, но сам русый.

— Сколько ему примерно лет?

— Ну, лет тридцать, может, и больше.

— Вы раньше его видели?

Мастеров было отрицательно мотнул головой, а потом замер.

— А вообще-то где-то я его точно видел. Где-то у нас в городе…

В голове бывшего спортсмена шла мучительная и непосильная работа. Сие действие было непривычно для Анатолия Андреевича, и он даже вспотел.

— Блин, не вспомню никак!

— Бывает, — согласился следователь, — Может, потом вспомните, а пока вы письменно подтвердите все, что сейчас припомнили?

— Конечно, нет базара!

— Тогда давайте запишем.

Шалимов быстро составил заявление, вслух надиктовывая текст. Все это было так складно, что Мастеров даже зауважал самого себя. Уже на прощание следователь напомнил своему нежданному посетителю:

— Если вспомните, где вы видели этого человека, звоните срочно вот по этому номеру. — И он записал данные на листке бумаги.

Мастеров отдышался только на крыльце. Вытерев со лба пот, он сунул в рот сигарету, но зажигалку найти не смог. Поневоле пришлось обратиться к курившему рядом тому самому мужичку, что застал в кабинете следователя. Прикурив, он добродушно спросил у Колодникова:

— Что, начальство возишь?

— Приходится, — со вздохом признался Андрей.

— Строгий?

— Еще какой!

— Ну, давай, не кашляй, — и довольный собой Анатолий Андреевич направился к своему серому "Лэнд Крузеру".

На второй этаж Колодников поднимался прыгая через ступеньку, как мальчишка. Довольный Шалимов сразу протянул ему листок бумаги.

— На, почитай, как тебе это?

Изучив документ, Андрей рассмеялся:

— Да, это весомый аргумент против Анны Тимофеевны. Брать будем?

— Да погоди ты, сразу брать! Надо бы выяснить мотивы преступления. Не из ревности же хахаль Верстаковой грохнул Петровича?

— Нет, конечно. А почему вообще ты думаешь, что именно хахаль? Почему не киллер?

— Слишком непрофессионально работает. Какой киллер сразу после убийства бежит к заказчику? Если бы она не догадалась плеснуть хлорочки в подъезд да выпроводить его, они бы оба уже сидели у нас в ИВС.

— Верно мыслишь… — Колодников кивнул, хотел сказать что-то еще, но следователь протестующим жестом остановил его:

— Что сейчас будет делать Мастеров? Я как-то выпустил это из виду.

— А что он сможет делать с таким «богатым» умишкой? Пойдет и выпустит кишки Анне Тимофеевне.

Они переглянулись, и Колодников посмотрел на часы.

— По идее Верстакова должна быть еще на работе.

— Это хорошо, надеюсь, он ее там убивать не станет, дождется, пока она покинет мэрию.

Глава 34

Старые сыскные волки были недалеки от истины, когда предрекали несчастной Анне Тимофеевне мучительную смерть. Это бы и произошло, если бы Мастеров застал ее дома. Минут пятнадцать он барабанил ногой в ее дверь, перемежая грохот затяжными очередями звонка. Выглянула, прячась за цепочку, соседка из квартиры напротив, Ольга Онуфриевна.

— Что вы хулиганите?! Что вы себе позволяете!? Анны Тимофеевны нет дома!

— А когда она будет?

— Не знаю. Я вам не справочное бюро.

— Тогда передай своей соседке, что я, если ее увижу, ноги ей выдерну, ясно?

— Да кто вы такой, чтобы угрожать Анне Тимофеевне?! — покраснела от гнева пожилая женщина.

— Она знает, кто я такой. За подлянку ответит по полной программе, овца гундосая!

Кипя злобой, Мастеров поднялся к себе в квартиру.

Закрыв дверь, Ольга Онуфриевна торопливо засеменила в зал, схватила телефонную трубку и, набрав номер, быстро заговорила:

— Анечка, хочу тебя предупредить, тут у тебя такие неприятности!

— Что такое? Трубу прорвало? — встревожилась Верстакова.

— Нет, хуже! Этот, новый сосед сверху, из бывшей квартиры Зимина, сейчас так рвался к вам, так в дверь стучал, матерился!

— Что ему надо? — удивилась Анна.

— Не знаю, но он вас так оскорблял, так оскорблял! У меня даже язык не поворачивается повторить.

Верстакова встревожилась.

"Что случилось? Он узнал, что я дала на него показания? Но откуда? Я думала, его сразу же арестуют. Менты продажные!" — И, совсем не по-женски выругав всех представителей закона, она начала с ужасом думать, что ей теперь делать. Минут через пять Верстакова под благовидным предлогом отослала в канцелярию свою молодую напарницу и взялась за телефон.

— Ашот? Это я. Нам нужно встретиться, срочно, сегодня. Давай в девять, у меня на даче. Очень нужно, Ашотик! Я прошу тебя! Это нужно тебе и мне. Я буду ждать, и не забывай, что мы теперь связаны не только бизнесом и постелью.