Июнь 1941. Разгром Западного фронта

Справка. Судьба майора К. Б. Нищенкова сложилась трагически. Лейтенант П. В. Пронягин писал, что он командовал отрядом имени Кирова, но в 1943 г. был расстрелян без расследования и суда командиром переброшенного из-за линии фронта спецотряда полковником Линьковым[533]. Увы, такой факт действительно имел место. Более того, сам Линьков в своей книге «Война в тылу врага» изложил обеляющую его версию событий, еще раз оклеветав ни в чем не повинного офицера. Немало командиров десантных спецотрядов налаживало дружеские отношения с «простыми» партизанами: помогало им минами, детонаторами, глушителями для винтовок. Но находились и такие, кто непомерно раздувал свои успехи, относясь к остальным с высокомерным презрением.

Бригадный комиссар К. М. Яковлев оказался в окружении, будучи в расположении 86-й КрСД; получив тяжелое ранение, выйти из окружения не смог и остался на оккупированной территории. С ноября находился в подполье Бобруйска, с апреля 1942 г. был военкомом 208-го отряда. От ранения оправиться не смог, после переправки на «Большую землю» 14.07.1943 г. по состоянию здоровья был уволен в запас, с 1958 г. находился в отставке.

Капитан Н. М. Никитин командовал батальоном Т-34 в дивизии 11-го мехкорпуса. Когда танков не осталось (несколько их штук отважный комбат довел почти до Минска), была попытка прорыва на восток, ранение и плен. После побега Никитин стал партизаном, но продолжал тосковать по службе в регулярной армии. Бригада на Бегомльщине, которую он возглавлял, полностью состояла из кадровых военных, также мечтавших вернуться в строй. А потому в 1942 г. ее партизанские отряды начали продвижение на восток, чтобы перейти линию фронта. «Коллега» Никитина, комбат 126-го танкового полка 204-й МД майор П. М. Коновалов, напротив, остался в немецком тылу. Был начальником штаба Минского партизанского соединения, командовал партизанской бригадой имени А. Я. Пархоменко.

Судьба героя боев за город Августов полковника В. К. Солодовникова долгое время оставалась неизвестной. Но вот, просматривая книгу «Витебское подполье» (Мн.,1974), я натолкнулся на знакомую фамилию. Оказывается, бывший командир 345-го стрелкового полка 27-й дивизии возглавлял в Лиозновском районе на Витебщине боевую партизанскую группу из окруженцев и местных жителей. Огорчило, правда, что, кроме упоминания о действиях группы осенью и зимой 1941 г., никаких подробностей в книге не оказалось. Дальнейшая участь полковника оставалась невыясненной, пока А. Л. Дударенок не обнаружил хранящийся в Белгосмузее ИВОВ небольшой очерк самого Солодовникова. «После неудачной попытки перейти фронт в районе Орша — Смоленск я организовал там партизанский отряд… В марте 1942 года, после установления связи с Большой Землей, я был отозван в Москву. После доклада в Москве я был направлен в распоряжение Западного фронта, где и провоевал до конца войны»[534].

И.о. командира 942-го батальона связи 3-й армии капитан И. М. Солянников после выхода из окружения оказался в 13-й армии и был назначен командиром вновь формируемого армейского 55-го отдельного полка связи. Но осенью 13-ю ожидало новое окружение, уже в составе Брянского фронта. В Брянских лесах связист из остатков полка сформировал партизанский отряд, который позже получил наименование «№ 2 имени Суворова». Затем капитан Солянников был отозван в Елец и назначен начальником связи Орловского-Брянского штаба партизанского движения[535].

Кроме боевых постов, в партизанском движении военные занимали и важные должности в партийных органах на оккупированной территории. Командир 208-го партизанского отряда В. И. Ничипорович стал в 1942 г. руководителем оперативного военного центра Могилевской области, в августе был отозван в Москву. Правда, потом его судьба сложилась трагично, но об этом я уже писал. Командир 212-го стрелкового полка 49-й дивизии майор Н. И. Коваленко первоначально был начальником штаба партизанской бригады, которой командовал младший лейтенант Р. А. Дьяков, бывший зам. командира батареи 229-го полка 8-й дивизии. Явное и в то же время кажущееся несоответствие спустя некоторое время устранилось: майор был назначен военным руководителем Борисовского подпольного межрайонного комитета компартии Белоруссии. Дело в том, что в отрядах, даже состоящих в основном из военных, первоначально практиковался принцип выборности руководства. А тут уже речь шла не о прошлых, а о нынешних заслугах и о личных симпатиях и антипатиях. Поэтому, например, когда бобруйские подпольщики ушли в леса и начали формировать отряд, то командиром выбрали политрука-минометчика, начальником штаба и комиссаром — капитанов, командиров гаубичных дивизионов. Сам же командир гаубичного полка, имевший звание майора, получил под команду взвод и лишь через некоторое время стал начальником штаба отряда.