Июнь. 1941. Запрограммированное поражение.

В 6 часов вечера немецкие танки пересекли французскую границу у Клэрфайт и вскоре обнаружили за ней стационарную линию обороны: ДОТы, бронекупола, минные поля и колючую проволоку. Это внушительное зрелище ничуть не смутило Роммеля, и он решил с ходу, без подготовки, в сгущавшихся сумерках пойти на прорыв. Используя внезапность, немцы ворвались на французские позиции раньше, чем те успели открыть огонь. Танки в упор расстреливали амбразуры ДОТов, саперы уничтожали их, используя взрывчатку и огнеметы, мотоциклисты выводили из строя противотанковые пушки и пулеметные гнезда. С боем прорвав укрепления французов, боевые машины 25-го тп в сопровождении 7-го мотоциклетного и 37-го разведывательного батальонов 7-й тд помчались вперед. Около 11 часов вечера они с ходу пробились через вторую линию обороны у Сольр-ле-Шато и продолжили свой путь к Авену. На свою беду, французская 5-я мд остановилась на ночевку как раз на их пути. Вместе с ней расположились некоторые подразделения 18-й пехотной и 1 — й танковых дивизий. Длинные колонны боевой техники и автомобилей французов сгрудились на обеих обочинах, став легкой мишенью для немецких танкистов. После их прохода на участке шоссе длиной около 10 км сотни машин остались горящими или сброшенными в кюветы. Пробуждение французских солдат и офицеров, чувствовавших себя в полной безопасности, было кошмарным. Охваченные ужасом, они даже не пытались сопротивляться и разбежались по окрестным полям и лесам.

Около полуночи немецкие танки ворвались в Авен и столкнулись там с остатками французской 1-й тд, ранее разбитой под Флавьоном. В течение четырех часов продолжались ожесточенные уличные бои, в которых французы потеряли 13 танков, пока, наконец, их последние уцелевшие три танка не отступили из Авена. Однако Роммель не успокоился и на этом. Он опять повел свою группу вперед, прошел еще 18 км и в 6 часов утра с ходу захватил мост через реку Самбра в Ландреси. Наконец, еще через полчаса он остановился на холмах восточнее Ле-Като. Остановился не по собственному желанию, просто к тому времени его танки почти полностью израсходовали боеприпасы и горючее. Его силы насчитывали только два танковых батальона и несколько взводов мотоциклистов. Третий танковый батальон и разведбат где-то отстали. Связь с главными силами дивизии была потеряна, а они, как выяснилось потом, спокойно заночевали еще на территории Бельгии.

Трудно сказать наверняка, была ли связь с Роммелем во время его рейда потеряна по техническим причинам, или он сознательно избегал переговоров с начальством, чтобы оно ему не мешало. Но место его окончательной остановки находилось в 50 км от ближайших немецких войск, слишком далеко, чтобы быть услышанным по имевшейся у него радиостанции. Положение у немцев было совсем незавидным: без связи, боеприпасов и горючего они оказались в глубоком тылу противника и, казалось, были обречены. Неугомонный Роммель решил лично восстановить контакт со своей дивизией и в сопровождении танка Рг. Ш поехал обратно. Вскоре танк сломался, и большую часть пути Роммель проделал на своей одинокой бронемашине, время от времени вступая в бой с попадавшимися по дороге подразделениями французов. Впрочем, чаще всего он властно предлагал им сдаться, и они, деморализованные паникой и картиной полного разгрома после недавнего ночного боя, подчинялись, складывали оружие и своим ходом покорно шли в плен. Роммель въехал в Авен во главе плененной им колонны из 40 французских военных грузовиков. Там, к своему огромному облегчению, он встретил авангард своей дивизии.

За такое самоуправство Роммель рисковал попасть под трибунал, но победителей не судят. А успехов он добился немалых: кроме прорыва двух линий обороны и захвата ключевых пунктов, в том числе невредимого моста через Самбру, его боевая группа по ходу дела разгромила и рассеяла многие французские формирования. 17 мая в районе действий его дивизии в плен попали около 10 тыс. французов. При этом потери самого Роммеля за период 16–17 мая были на удивление низки: 40 убитых и 75 раненых [297]. После этих нашумевших событий 7-я тд получила в вермахте прозвище «дивизия — призрак».

Успехи танковой группы фон Клейста превзошли все ожидания и поощрили германское командование на создание еще одного такого формирования. 17 мая 16-й мк Гепнера и 39-й мк Шмидта передали в ГА «А», подчинив их Готу. Управление его 15-го мк стало штабом новой танковой группы. Обращает на себя внимание, с какой легкостью немцы в ходе боевых действий создавали крупные формирования, тасовали при этом свои соединения и с ходу использовали их с высокой результативностью. Это было возможным благодаря высокому уровню подготовки войск и штабов, способных быстро налаживать управление и эффективное взаимодействие между новыми соединениями.