Июнь 41-го. Окончательный диагноз

Ценой таких усилий (в одной точке были сосредоточены части трех танковых дивизий!) немцам удалось во второй половине дня 26 июня прорвать оборону советских стрелковых дивизий, и вечером 26 июня немецкая 17-я тд, продвинувшись на 60 км, заняла Столбцы. Об ожесточенности боев красноречиво свидетельствуют цифры потерь. За первые десять дней войны 18-я танковая потеряла (убитые, раненые и пропавшие без вести) 1346 человек — ошеломляющая цифра на фоне потерь других соединений вермахта, 29-я моторизованная дивизия потеряла 1026 человек, 17-я танковая — 653. [400] В перечне потерь оказался и командир 17-й тд генерал фон Арним, раненный в боях за Столбцы.

Единственным резервом, который могло использовать в тот момент командование Западного фронта, был 17-й мехкорпус. Состояние этого соединения оказалось незаурядным — 10 тыс. человек личного состава (скорее всего, это были прибывшие на «учебные сборы» резервисты) не были вооружены даже стрелковым оружием; в трех дивизиях «мехкорпуса» числилось всего 56 легких танков (9 БТ-7 и 47 Т-26) и 38 бронемашин. Если верить донесению начальника отдела политпропаганды 27-й тд, гаубичный полк дивизии вовсе не имел снарядов (и это при том, что одних только 122-мм выстрелов в округе было накоплено 720 тыс. шт.). [401] Наконец, мотострелковая дивизия корпуса (209-я мд), дислоцировавшаяся севернее Немана, в районе Ивье, Трабы, Гольшаны, с первых дней войны из подчинения корпуса была выведена (номинально ее подчинили командованию 3-й Армии, но найти какие-то следы ее участия в боевых действиях западнее или севернее Немана, у Гродно, Лида, Трабы, так и не удалось).

Самая короткая и драматичная оценка состояния 17-го мехкорпуса обнаруживается в телеграмме, поступившей в 14–13 24 июня в Генеральный штаб: «Заместитель командира 17 МК полковник Кожохин Николай Викторович 23 июня покончил жизнь самоубийством, произведя выстрел из револьвера «наган» в сердце. Следствие ведется». [402]

Конечно, назвать «мехкорпусом» такое соединение нельзя; также верно и то, что в совокупности под командованием генерал-майора Петрова находились войска, численность которых соответствовала стрелковой дивизии, усиленной батальоном танков и мощной артиллерийской группой [131]. О том, как это было использовано, можно прочитать в августовском Докладе о боевых действиях мехкорпуса:

«…В силу того, что стрелковые дивизии, действовавшие в районе Слоним, начали отход в Барановичи, командир корпуса отдал приказ: 27-й и 36-й тд повернуть на Барановичи. К 16.00 25 июня дивизии начали подходить к Барановичи и заняли оборону с юга и юго-запада. 71-й танковый полк (36-я тд) имел задачу занять оборону Барановичского аэродрома, уничтожить на аэродроме десант противника (фактически это был разведбат 3-й немецкой танковой дивизии. — М.С. ) и вывести оставшуюся там матчасть самолетов.

В течение 26.6 противник вел усиленную воздушную разведку районов обороны и бомбежку этих районов с воздуха. С утра 26.6 в командование Барановической группой дивизий вступил помощник командующего ЗФ по военно-учебным заведениям генерал-майор Хабаров. К исходу 26.6 генерал-майор Хабаров принял решение об отводе 155-й сд, 121-й сд, 143-й сд на рубеж р. Уша, а 27-й и 36-й тд — в район м. Мир (18 км западнее Столбцы) . Отход дивизий начался глубокой ночью на 27.6. Уже при отходе к Столовичи (10 км от Барановичи) было установлено движение в тылу отходящих частей танков и мотоциклистов противника. С наступлением рассвета появилась авиация противника, которая во взаимодействии с наземными частями рассеяла отходящие части в разные направления, частично уничтожив их…» [403]