Июнь-декабрь сорок первого

Невольно из глубин памяти всплывает и другая, если не аналогичная, то, по крайней мере, в чем-то схожая история. Воевал на Западном фронте командир стрелкового полка подполковник Бабаджанян Амазасп Хачатурович, будущий главный маршал бронетанковых войск. На второй или третий день после падения Смоленска страшно исхудавший, болезненно покашливающий подполковник сидел вместе с полковыми разведчиками в укрытии на опушке леса и видел, как хлынули в образовавшийся здесь прорыв немецкие танки. Какой-то краснощекий вражеский офицер-щеголь, желавший, видимо, избежать пыли, поднятой танковыми гусеницами и тысячами солдатских сапог, свернул с дороги. Наши разведчики подстрелили его, и через несколько минут в руках Бабаджаняна были документы убитого. В том числе записная книжка в новеньком кожаном переплете.

На первой ее странице четкими круглыми буквами были написаны немецкие фразы и тут же их русский перевод: "Вы есть пленный?", "Руки вверх!", "Как называется терефня?", "Сколько ферст до Москвы?" и т. п.

Бабаджанян, охваченный ненавистью, вынул из кармана гимнастерки огрызок красного карандаша и написал поперек этой страницы: "Не увидите вы Москву! Придет день, и мы спросим: сколько верст осталось до Берлина?"

В руки корреспондента "Красной звезды" писателя Василия Гроссмана эта записная книжка попала в те дни, когда Бабаджанян - уже командир танкового корпуса - был на подступах к немецкой столице и наши бойцы действительно спрашивали: "Сколько верст осталось до Берлина?" По дорогам наступления то и дело появлялись таблички с надписями: "До Берлина - 100 километров", "До Берлина - 50 километров" и т. д. Оставалось все меньше и меньше. И Берлин был покорен!

30 октября

В этом номере газеты выделяется статья нашего спецкора И. Васильченко "Как был оставлен Харьков". Она, конечно, не столь эмоциональна, как, скажем, выступление Ильи Эренбурга после ухода наших войск из Киева, зато изобилует важными подробностями. Битва за Харьков длилась почти полтора месяца. Гитлеровские генералы рассчитывали овладеть Харьковом с ходу, в сентябре. Но с тех пор им не раз пришлось менять намеченный срок. Расчеты их были опрокинуты упорством, героизмом, тактическим искусством советских бойцов и командиров.

В статье подробно освещен каждый этап оборонительных боев за Харьков. Особенно мощный контрудар был нанесен врагу корпусом генерала П. А Белова под Штеповкой. Кстати отмечу, что генерал Белов был у нас на примете с первых же дней войны. С ним встретился Денисов еще в июне на Пруте, а затем под Харьковом. У него побывал Марк Вистинецкий под Москвой в дни битвы за столицу и напечатал очерк "В корпусе Белова". Был у него под Калугой Алексей Толстой, когда собирал материалы для своих "Рассказов Ивана Сударева". Заезжали к нему и наши фоторепортеры, и не раз снимки прославленного генерала и воинов корпуса, а затем и его армии появлялись на страницах "Красной звезды". И сегодня мы были рады отметить его доблесть в тяжелых боях за Харьков.

Именно в результате стойкости и активной обороны наших воинов противник, несмотря на свое численное превосходство в технике и живой силе, смог продвигаться на харьковском направлении на 1-2 километра в сутки. А тем временем шла эвакуация города. Полностью были эвакуированы тракторный и турбогенераторный заводы, завод "Серп и молот"... И об этом рассказал автор статьи.

Словом, не повторилась здесь ни вяземская, ни киевская трагедии: наши армии, оборонявшие Харьков до последней возможности, избежали окружения. И хотя тяжки были потери, они не подорвали у войск веры в свои силы.

Несколько необычно представлены в этом номере писатели. Перед нами убедительное свидетельство, что никто из писателей, работавших тогда в "Красной звезде", не чурался повседневной газетной работы.

30 октября в газете опубликован небольшой, строк на пятьдесят, репортаж Симонова с Северного фронта о морском десанте. Славин прислал почти такого же размера заметку о семейной переписке немецких солдат и офицеров: письма, изъятые у них после гибели, убеждают, что не только на фронте, но и в глубоком немецком тылу утрачены надежды на захват Ленинграда. Александр Корнейчук в краткой заметке с Юго-Западного фронта сообщает о кровавой провокации фашистских воздушных пиратов. Намалевав на плоскостях своих самолетов красные звезды, они расстреляли с бреющего полета мирных жителей села Красная Слобода и нескольких других населенных пунктов, а затем разбрасывали листовки, в которых утверждалось, будто это злодеяние совершено советскими летчиками...