Июнь-декабрь сорок первого

С этими словами он поднялся первым, мы последовали за ним. Немцы усилили огонь, но мы не останавливались. Под нашим отчаянным натиском немцы снова разбежались. Мы уже торжествовали - мост был в нескольких метрах. Вдруг выскакивает откуда-то вражеский автоматчик и пускает навстречу нам длинную очередь. Саша пошатнулся, схватился рукой за живот и со стоном повалился на правый бок. Когда я подбежал к нему, глаза его закрылись:

- Конец, Борис.

Это были его последние слова...

Навеки остался наш добрый товарищ под Барышевкой. И нет даже могильного холмика над его останками. Последний свой долг мы отдали ему в некрологе, опубликованном в "Красной звезде". А некоторое время спустя в нашей же газете был напечатан Указ Президиума Верховного Совета СССР о посмертном награждении Александра Шуэра орденом Ленина.

Не вернулся в редакцию и Сергей Сапиго, капитан по званию, артиллерист по образованию, молодой военный журналист по профессии. Он отличился еще в финскую войну: заменил в критическую минуту погибшего командира батальона, взял на себя управление боем, выиграл его и был награжден орденом Красной Звезды. Уже тогда он работал в паре с Шуэром, которого считал не только своим наставником, но и другом.

При выходе из киевского окружения Сапиго был тяжело ранен. Попал в плен. Бежал из немецкого госпиталя. Долечивался в подпольной больнице, созданной нашими врачами в оккупированном гитлеровцами селе Большие Круполы. Не долечившись, пробрался в родную Полтаву. Стал там начальником штаба подпольной комсомольской организации "Непокоренная полтавчанка". Подпольщики героически сражались с оккупантами, но позже были выслежены и схвачены. В мае сорок третьего года вожаки "Непокоренной полтавчанки" Ляля Убийвовк, Сергей Сапиго - и еще несколько товарищей по подполью были расстреляны гестаповцами. О судьбе Сапиго и его подвиге мы узнали спустя двадцать лет...

* * *

Ныне у меня был "крупный" разговор с одним из наших спецкоров.

Вернулся с Южного фронта Николай Денисов. Прямо с дороги, не сбросив с себя запыленный реглан, зашел ко мне и "с места в карьер" попросил:

- Отпустите меня в строй. Мои товарищи воюют, а я все езжу по фронтам и никакой пользы не приношу...

"Вот тебе, - подумал я, - и "доездился"!"

Я хорошо знал его приверженность к журналистскому труду, и эта просьба была для меня совершенно неожиданной.

Выходец из флотской семьи, семнадцатилетним парнем Денисов в двадцать шестом году добровольно вступил в Красную Армию, вначале закончил артиллерийскую школу, служил взводным командиром, начальником разведки дивизиона, но вскоре его потянуло с "грешной" земли ввысь - он стал учиться в Оренбургском авиационном училище. Затем служил в Ленинградском военном округе, прошел путь от младшего летчика-наблюдателя до флаг-штурмана и командира отряда воздушных разведчиков. Позже военная судьба занесла его на Дальний Восток, где он работал начальником оперативного отдела в авиационных войсках.

В конце 30-х годов был старшим преподавателем кафедры тактики в Мелитопольском авиационном училище штурманов.

На этом его чисто военная деятельность закончилась, и началась журналистская.

К журналистике Денисов приобщился, как и многие из нас, через стенгазету. Писал поначалу на довольно прозаические темы еще в те годы, когда учился в артиллерийской школе: о курсантской учебе, дневальстве на конюшне, об орудийных стрельбах на полигоне. А потом его все более и более содержательные заметки и корреспонденции стали появляться в "Красной звезде". Редакция не раз отмечала активного военкора грамотами и подарками, в том числе даже оружием - пистолетом "Коровин", что считалось немалой наградой.

Начал Денисов пробовать свое перо и на литературной стезе - написал немудреный рассказ "Смерть, которой не было" - об авиаторе: пилот мог бы погибнуть, если бы все рассказанное происходило в боевой обстановке. Послал рукопись в журнал "Залп". Рассказ прочитал Леонид Соболев и отозвался теплым письмом. Писателю понравилась работа. Он признался автору: "Даже я "накололся" на Ваш сюжет. Считал, что это действительный случай". Соболев приблизил ленинградского автора к журналу; с делегацией "Залпа" Денисов побывал в Москве на I съезде ЛОКАФа (организация, объединявшая писателей и поэтов, выступавших на темы, связанные с Красной Армией, с флотом, с обороной страны).

В сороковом году Денисов получил предписание заместителя наркома обороны СССР Е. А. Щаденко прибыть в Москву в распоряжение "Красной звезды" для стажировки - решили поближе присмотреться к военкору, взять его в газету. Месяца через три Денисова спросили:

- Хотите остаться в "Красной звезде"?

- А подхожу ли я?