Икарус

На исходную, которая располагалась в полукилометре, добрались без потерь. Я построил бойцов. Девять оставшихся из моего взвода понуро стояли, переминаясь. Двое или трое были ранены, но, по-видимому, не тяжело. Из командиров отделений выжил только капрал Дзанетти – довольно пожилой крестьянин из Тосканы. Бывший крестьянин, а сейчас младший командир, у которого остался всего один подчинённый.

– Капрал! – обратился я к нему – Назначаешься заместителем командира взвода. Сейчас всем занять блиндаж первого отделения, привести себя в порядок и осмотреть раны. Кого надо – в лазарет. Через полчаса ко мне со списком потерь. И всех бойцов опросить по потерям. По тем, кто мог попасть в плен – отдельным списком.

Я помолился про себя, чтобы этот отдельный список был пуст. В противном случае следовало тут же бежать к нашему капеллану, чтобы он сотворил за этих людей особую молитву. А то, не хотелось бы завтра встретить кого-то из своих бывших бойцов на стороне Сил Тьмы.

– Разрешите идти, сеньор лейтенант? – вырвал меня из задумчивости голос капрала. Он, как мне показалось, подобострастно смотрел прямо в глаза, вытянувшись во фрунт. Бедный крестьянин: думает, что получил повышение, а на самом деле лишь дополнительный груз. Хотя, может, двадцать лир в месяц к жалованию накинут.

– Да, капрал, уводите бойцов.

Я развернулся и побрёл в блиндаж командиров взводов. Интересно, кого из своих товарищей я там увижу, а кого уже нет?

– Лейтенант Орсолини! – вдруг услышал за спиной окрик. Голос был нашего командира роты капитана Манчини – кадрового офицера лет сорока родом, кажется, из вольного города Анкона. Я мгновенно развернулся, встал по стойке смирно и, отдав честь, приготовился рапортовать.

Капитан махнул рукой, прервав на полуслове. Он переводил недовольный взгляд с меня на моих переминавшихся с ноги на ногу бойцов и обратно.

– Лейтенант, я жду вас сейчас в своём блиндаже – наконец сквозь зубы негромко произнёс он и добавил уже громче – Немедленно.

В его взгляде вспыхнул огонь, не предвещавший ничего хорошего. Чёрт! Ведь я оставил позиции без приказа. Капитан сейчас спокойно может отдать меня под трибунал. Хотя, чего мне бояться – ну, разжалуют. Всё равно ведь дальше фронта не пошлют.

– Да, сеньор! – я отдал честь, развернулся и направился к землянке командира роты. Интересно – вдруг возникла весёлая мысль – а как он будет ждать меня в своём блиндаже, если я туда уже иду, а он – нет?

В землянке капитана за столом, сколоченным из ящиков из-под мин, сидел наш ротный капеллан святой отец Деметрио. Худой, с глубоко посаженными глазами на длинном костлявом лице, святой отец повадками больше напоминал следователя тайной полиции, чем служителя Церкви.

– Здравствуй, сын мой! – лицо его прямо излучало доброжелательность и сочувствие, но тяжёлый немигающий взгляд чёрных глаз, казалось, буравил мозг.

– Здравствуйте, святой отец – постарался я придать своему голосу как можно более скорбные интонации. С тем, чтобы подчеркнуть, то, насколько далеко мой разум и мои желания отстоят от всего плотского и мирского.

Капеллан, тем временем, молчал. В землянке повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием масляной лампы, стоящей посреди стола. Святой отец продолжал пристально смотреть мне прямо в глаза. Мерцающий огонёк лампы бросал причудливые отблески на обстановку вокруг. Я поднял взгляд на отца Деметрио, и вдруг от увиденного меня бросило в дрожь. Передо мною сидел сам сатана. Игра света и тени на выделяющихся скулах, длинном крючковатом носе и выдающемся вперёд подбородке создала жуткую фантастическую картину. Я инстинктивно передёрнул плечами, будто стремясь стряхнуть с себя наваждение. Кажется, моё невольное движение не ускользнуло от святого отца. В его взгляде вспыхнула искра недовольства, а губы и без того узкого рта сжались ещё больше.

– Сын мой – наконец, продолжил капеллан – Расскажи мне, пожалуйста, что думают и о чём говорят твои подчинённые. Ты же знаешь, что всегда лучше предотвратить грех, чем потом наставлять грешную и заблудшую душу на путь истинный.

Говорил он спокойно и размеренно, почти ласково. Лицо его снова приняло маску доброжелательности.

– Конечно, святой отец. Я всё понимаю. Если я увижу какую-то крамолу, то немедленно Вам доложу. Но в моём подразделении всё в порядке. Люди, конечно, устали, но по первому приказу готовы отдать свои жизни за короля и Святую Церковь.

Капеллан слегка поморщился. Похоже, мой официальный тон был не совсем тем, что он ожидал услышать.

– Сын мой, я вижу, что ты всё понимаешь, но, тем не менее, прошу тебя подходить к этому с точки зрения дела Святой Церкви, а не буквы закона.

Вероятно, он хотел ещё что-то добавить, но тут со скрипом отворилась дверь в землянку, и тонкие деревянные ступеньки жалобно застонали, принимая на себя тяжёлую поступь. Я обернулся и тут же встал по стойке смирно – в землянку спускался капитан. Моментально сдавило предчувствие больших неприятностей.

– Лейтенант – ещё продолжая спускаться, начал недовольным и раздражённым тоном мой ротный – Ты почему не выполняешь приказов?