Их бесценная добыча

Хан объяснял медленно, тщательно подбирая слова, но вопросов у меня становилось всё больше.

— Комнаты? Мы в каком-то горном отеле?

— Ну, вообще-то, комнаты, это громко сказано, — тут же пошёл на попятную мой оборотень. — Я, скорее, назвал бы их кабинками, но звучит… не очень. — Хан придержал меня на мгновение, заставляя остановиться, а потом добавил: — Мы пришли.

Он взял меня за руку, снова куда-то повёл, а спустя ещё пару секунд усадил на что-то мягкое.

— Так ты привёл меня в отель с кабинками вместо комнат? — уточнила я, слегка не понимая, как себя вести.

— Не совсем. — Я услышала, как Хан усмехнулся. — На самом деле мы в небольшом ресторанчике, стилизованном под отель. Здесь нет общего зала, где все сидят за столиками и стучат ложками по тарелкам. Зато здесь можно уединиться в такую вот комнатку, поесть и поговорить о том, что не предназначено для посторонних ушей.

Пока Хан говорил, его голос то удалялся, то вновь приближался. Наверное, он ходил по комнате. Но я могла лишь догадываться об этом, поскольку по-прежнему ничего не видела.

— Забавно. Если это ресторан, почему здесь так темно? Как вообще можно есть, когда не видно даже, что ты ешь?

Я, конечно, слышала, что в крупных городах и в столице существуют особые рестораны, где посетители едят в полной темноте. Но если бы кто-то сказал мне, что однажды у меня будет свидание в одном из таких мест, я ни за что не поверила бы.

Хан тихо засмеялся где-то совсем рядом, передо мной.

— В том-то и смысл, Тина. Когда зрение полностью отключается и не может больше дать информацию об объекте, обостряются все остальные чувства. Всё с чем ты контактируешь в темноте, начинает ощущаться и восприниматься по-другому.

Слова Хана меня почему-то смутили. Наверное, потому что мне показалось, будто он говорил не столько о еде, сколько о себе. Он хотел, чтобы я оценивала его, не видя. Но чувствуя…

— А если я пронесу еду мимо рта? — уточнила, чтобы хоть как-то отвлечь себя от той неловкости, которую испытывала.

— Не пронесёшь, — услышала тихий голос Хана. — Я об этом позабочусь.

Моих губ коснулось что-то прохладное, мягкое и непонятное. Я вздрогнула, и только потом поняла, что в ноздри проникал сладковатый запах. Знакомый и незнакомый одновременно.

— Открой рот. — Хан легонько надавил на мою нижнюю губу.

Я и не думала противиться этому жесту, властному и вместе с тем нежному.

Послушно приоткрыв рот, обхватила губами то, чем угощал меня оборотень. Откусила сладкий, сочный кусочек и тщательно пожевала, пробуя на вкус.

Хан оказался прав. И теперь я понимала, о чём он недавно говорил.

Из его рук я ела самую обычную клубнику в воздушном сливочном креме. Но из-за того, что не видела её, вкус и запах ощущались совсем иначе.

— Тебе нравится? — спросил оборотень шёпотом, от которого у меня вмиг перехватило дыхание, а внутри всё задрожало.

Не в силах вымолвить ни слова, я кивнула.

Он снова поднёс надкушенную ягоду к моим губам. На этот раз я узнала её сразу и взяла в рот всю целиком, случайно коснувшись губами пальцев моего кормильца.

— Я рад, что тебе нравится, — произнёс Хан тихо.

И тут до меня внезапно дошло…

— Та девушка, Лидия. Она назвала тебя по имени. — Было странно, что этот вопрос возник у меня только сейчас. — Откуда она знала, что это ты?

— Ну, во-первых, она оборотень, как и все здешние работники.

Ответ показался мне логичным, но я всё равно спросила:

— А есть и во-вторых?

— Есть, — хмыкнул Хан. — Во-вторых, ресторан, в котором мы сейчас с тобой, принадлежит нам с Гарордом.

— Вот как… — Я уже и забыла, что в этой местности у моих мужей имелась собственность. Дом, кемпинг на берегу озера, магазин… Теперь вот, как выяснилось, ещё и ресторан в горах.

— Я не хочу обсуждать ни Лидию, ни кого-то ещё. Здесь только ты и я, — жёстко предупредил Хан. — Открой рот.

Не споря и не задавая лишних вопросов, я вновь выполнила просьбу оборотня и приняла из его рук новую ягоду.

Раскусила, прожевала и облизала оставшийся на губах сок и сливочный крем.

— М-м… — Клубника попалась спелая, ароматная и очень вкусная. — Как сладко.

Я едва не замурлыкала от удовольствия.

— Сладко? — переспросил Хан чуть хрипло. — А так?

На затылок легла ладонь. Пальцы сжались, потянув волосы.

И прежде чем я успела хоть что-то сообразить и ответить, моих губ коснулись губы Хана.

Сердце в груди подпрыгнуло и заколотилось, как сумасшедшее. Кровь загрохотала в висках, заглушая все остальные звуки.

Руки сами потянулись к голове Хана, а пальцы судорожно вцепились в его жёсткие волосы.

— Хан…

— Молчи…

Стоило мне найти в себе силы оторваться от губ оборотня, как он снова запечатал мой рот поцелуем.

Язык Хана исследовал каждый его миллиметр. В глубину и в ширину. Словно пытался найти там что-то новое.

Я отвечала тем же.

Это напоминало безумие, накрывшее нас обоих одновременно.

Мне было плевать на то, что мы находились в ресторане. На то, что вокруг было темно. Темнота лишь обостряла чувства и усиливала желание, бушевавшее в самом низу живота.

Мне было плевать на всё, кроме поцелуя.

Я не могла видеть, но мне на мгновение показалось, что Хан опустился передо мной на пол.