Дориан задержался здесь еще ненадолго, пока не раздался протяжный звук рога. А потом еще один и еще один. Они возвестили о том, что глава Инквизиции, а также Вестница Андрасте временно покинула этот замок. Первым на огонек забежал Блэкволл. Дориан столкнулся с ним в дверях башни. Запыхавшись, мнимый страж буквально ввалился во внутреннее помещение.
— Леди Тревелиан уехала? — спросил он, удивленно глядя на мага.
— Да, видимо, какие-то срочные дела.
У Дориана уже был подготовлен краткий ответ. Кому какое дело, так-то разобраться? Инквизитор не должна ни перед кем отчитываться.
— Я встретил Каллена по пути сюда. Он как раз искал ее.
— Что-то случилось?
— А ты что разве не слышал?
— Нет, а что?
— В Зимнем Дворце произошло нападение.
— Да ладно?
— Ага, воинов-кунари.
— Вишанте каффас…
Дориан со свистом выпустил воздух и даже на мгновение позабыл о проблемах.
— Так куда уехала Эвелин? Неужели в Халамширал? Кого она взяла с собой?
Блэкволл буквально засыпал мага расспросами. Было видно, что ему очень хочется попасть на разборки.
— Леди Инквизитор отправилась в Крествуд. В составе Боевых Быков, — сообщил Блэкволлу один из стражников.
— Что и больше никого? — поинтересовался тот.
— Нет, только отряд из девяти воинов.
— Хм, странно, она наверное еще не знает о Халамширале. Надо отправить гонца наперехват.
— Зачем? Лучше подождем, пока она вернется, — посоветовал Дориан.
У мага только появилась надежда развернуть Блэкволла в обратном направлении, как все испортил командор Каллен. Дверь распахнулась и на пороге нарисовался бывший храмовник. Он мельком глянул на Дориана с Блэкволлом и сразу отвернулся. Вид у него был очень суровый. За спиной командора топталась его свита.
— Где Инквизитор?
Каллен сразу приступил к делу.
— Леди Тревелиан отправилась в Крествуд, Ваша милость, — снова доложил ситуацию стражник.
— Пошлите кого-нибудь вдогонку, — тут же распорядился Каллен. — У нас здесь дела посерьезнее, чем в Ферелдене.
Вот так незадача! Дориану уже хотелось взвыть от безнадеги.
— Это правда, что говорят? — обратился он к командору. — Про нападение воинов-кунари?
— Не было никакого нападения, — устало вздохнул Каллен. — Пока нашли только один труп.
— Тогда к чему такая спешка? — осторожно спросил маг.
— Императрица Селина оцепила дворец с помощью охраны. В ближайшие сутки будет произведен обыск во всех покоях. Если мы хотим принять участие в поисках, надо решать сейчас.
— Ну, для этого совсем необязательно дергать ее Инквизиторство. Тем более, пока гонцы догонят ее и вернут обратно…
— Я полагаю, она захочет лично принять участие, — нетерпеливо перебил Каллен. — Нет времени обсуждать это сейчас.
— Командор-командор, подождите! — Дориан решил сохранить хорошую мину при плохой игре. — Леди Тревелиан настоятельно просила, чтобы ее не беспокоили.
Каллен смерил его ледяным взглядом. Обжег холодом с ног до головы, но остановился.
— Если кого-то интересует мое мнение, — заметил Блэкволл, — то отпускать ее с отрядом Боевых Быков сейчас не слишком безопасно.
— И на что это ты намекаешь? — с вызовом спросил Дориан.
— Я просто выразил свои мысли по поводу ситуации с кунари, — Блэкволл смущенно кашлянул.
— Что теперь надо подозревать всех кунари? — насмешливо поинтересовался маг.
— Нет, но последователи кун…
— Ты хотел сказать, бывшие последователи кун.
— Хватит, — не вытерпел Каллен. — С вами обоими я разберусь позже. Седлать моего коня, — велел он своим приближенным, — я сам поеду за Инквизитором.
Дориан вздохнул и только пожал плечами. Ему оставалось жить ровно до того момента, когда Каллен вернется обратно в Скайхолд. Он с тоской наблюдал, как командору подводят коня, как со скрипом ползет вверх решетка у ворот замка. И вот Каллен опускает забрало шлема и устремляется вперед, оставляя после себя лишь облачко снежной пыли.
Мрак! Мрак и ужас. Дориан не знал, то ли плакать ему, то ли смеяться. Поэтому на обратном пути он прихватил с собой кувшин с вином. А потом, поразмыслив, решил взять добавку с кухни. Дориан просто не догадывался, что в покоях Инквизитора его ждала Лелиана.
========== Эвелин ==========
Шуршание листьев. Нежное бодрящее прикосновение шелка. Улыбающееся лицо матери. Сон в кольце мягких рук отца. Нескошенная трава на лугу. И свежесть росы. И запах свободы. И братья, обнимающие ее за плечи. Хоровод картинок. Вереница образов. Они кружились вокруг нее странно, хаотично, в беспорядке. Она почти ощущала запахи, и вкусы, и образы, казалось, полузабытые, но на самом деле надежно сохранившиеся в памяти. Голоса доносились до нее словно сквозь толстый слой ваты. Они то затихали вдали, становились едва слышными, непонятными, то снова звенели в ушах, наполняли темноту своим присутствием. Она долго не могла разобрать ни отдельные слова, ни предложения. Она падала в пустоту. Руки и ноги налились свинцовой тяжестью. Пошевелить хотя бы пальцем казалось тяжким испытанием. Все ее существо онемело. Оказалось бесчувственным. Она падала в бездну. И слышала голоса.
— У меня в голове звенит, — пожаловался кто-то.
— Это пройдет, ничего страшного.