Их было четверо

В стоячей воде кустики каких-то подводных растений стояли неподвижно. Но Катя заметила на некоторых из них странные стебельки с длинными, тонкими выростами на конце. Эти выросты медленно колебались, иногда вытягивались, иногда сокращались. Тима объяснил, что это так называемая гидра. Пресноводная родственница морских полипов.

– От этой гидры надо держаться подальше, – сказал он, описывая на своей «лодке» изрядный круг. – Она – опасный хищник. Посмотри, посмотри, что делается!

Гидра вытягивала свои щупальца, захватывала неосторожно прикоснувшихся к ним рачков и отправляла их в отверстие, расположенное в верхней части стебелька. Это был рот гидры. Его и окружали щупальца. Следить за охотой гидры было интересно, и Тима не отказался бы задержаться здесь, но Катя запротестовала:

– Нужно спешить. А потом – она такая противная, эта гидра! Не могу глядеть на неё.

Путешественники постепенно поднимались выше.

Вот крупная подвижная одноклеточная водоросль с названием более длинным, чем она сама: «хламидомонада». Она двигалась навстречу.

Катя, сидевшая спиной к движению, увидела её тогда, когда она проплывала мимо их живой «лодки», и долго смотрела ей вслед. Сквозь прозрачную оболочку хламидомонады просвечивали зелёные хромотафоры, расположенные среди протоплазмы. В этих зелёных пластинках виднелись крупинки крахмала.

– Вот бы нам запастись крахмалом! – сказала Катя. – Не устроить ли охоту?

– По-моему, такая охота займёт много времени. Подождём, когда нам попадётся крахмал, который легче добывать и быстрей, – ответил Тима. – Кроме того, для нас главное – найти способ поскорее подняться на поверхность, а еда у нас пока есть. Посмотри-ка лучше вот сюда. – Тима показал направо.

Там, на какой-то водоросли, примостилось интересное существо. Оно выглядело не то горшочком, не то колокольчиком, поставленным отверстием кверху. Вокруг «горлышка» венчиком расположились реснички, а к «донышку» был прикреплён стебелёк. Он служил как бы длинной ножкой, опиравшейся на какой-то неподвижный предмет. Эта ножка всё время была в движении, но на одном месте. То она свёртывалась спиралькой, то распрямлялась. Реснички на краю «горлышка» быстро шевелились, вызывая ток воды и загоняя в «горлышко» пищу. При всяком толчке сувойка – это была инфузория сувойка – сокращала свой стебелёк и словно приседала.

Медленно проплывали большие зелёные шары. В них виднелись небольшие шарики, а снаружи быстро шевелились жгутики. И шары словно мигали, поворачиваясь на ходу.

– Мой старый знакомый – вольвокс, – сказал Тима и даже приветственно взмахнул рукой.

Другие, смешно двигающиеся, напоминали бочонок с крышкой.

Оказалось, что это хищная инфузория дидиниум. Тима сказал, что дидиниум жил у него на окне в стеклянной банке.

Откуда-то из-за водорослей показалось крупное животное с многочисленными ресничками; по бокам его тела, похожего на стеклянную консервную банку, торчали длинные шипы, остриём обращённые вниз. Животное двигалось медленно, вращаясь при этом вокруг собственной оси. Недаром его и назвали «коловратка». Хотя коловратка двигается медленно, но редко становится чьей-либо добычей. Её защищают острые шипы.

Появилась и эвглена – почтенный представитель класса биченосцев. веретенообразная, вооружённая спереди длинным жгутом, она быстро вращала им – и вода волновалась, кипела впереди эвглены.

– Так вот кто это был! – воскликнула Катя, вспомнив, как она кружилась в водовороте, который устроила эвглена.

У эвглены есть хлорофилл, и на свету она, как зелёный лист, создаёт органические вещества. В этом случае эвглена выглядит растением.

А если света мало или его нет совсем, эвглена питается, как простейшее животное, впитывая всей поверхностью организма уже готовые вещества из окружающей среды. И тогда эвглена становится животным.

Зоологи относят эвглену и других жгутиконосцев к типу простейших животных. Пусть у эвглены есть хлорофилл, всё же она животное, а не растение.

– Слева по борту рыба! – вдруг крикнула Катя.

Тима мгновенно повернулся.

Он увидел красноватые шевелящиеся стебельки, а возле них поблескивала серебром личинка тритона. Личинка разевала свою пасть и хватала стебельки. Оказалось, что это вовсе не стебельки, а черви-трубчатники, которыми иной раз не прочь полакомиться личинка тритона.

Тима свернул в сторону от тритона и взял курс на водоросли, известные под названием «спирогиры». Все животные и растения подводного мира микроскопических существ носили мудрёные названия. Тима, разумеется, знал не так уж много, но кое-что здесь ему было знакомо. Недаром он дружил с Ваном, который увлекался микробиологией.

Теперь, очутившись невольно среди «забавных крошек», как называл их Тима, в положении, когда эти «крошки» оказались крупнее его самого, он вспомнил о том, что ему было о них известно, и это помогало ему избежать многих опасных столкновений.