Их было семеро (Солдаты удачи - 1)

-- Глаз не спускать. Иметь при себе документы, деньги. Следовать за ним, куда бы ни уехал или ни улетел. Держать со мной связь. Обо всех контактах докладывать.

-- Ясно, Первый, все ясно.

-- Конец связи! Губерман убрал рацию.

-- Где вы взяли буксир? -- поинтересовался я.

-- Специально арендовали. Очень удобно. И внимания не привлекает. И всегда под рукой. -- Он кивнул на магнитофон: -- Что скажете?

-- "Они". "Им". Кто эти "они"?

-- Об этом нужно спросить у Назарова. Или у Розовского.

-- Я не стал бы спрашивать у Розовского.

-- Я и не собираюсь... -- Губерман ткнул сигарету в переполненную пепельницу и долго протирал очки. Потом надел их и сокрушенно покачал головой: -- Понятия не имею, как я обо всем этом буду рассказывать шефу. Это будет для него сильный удар. Они дружили больше тридцати лет.

-- А вы и не рассказывайте, -- посоветовал я. -- Предоставьте это мне.

-- Он задаст вам вопрос "Кто вы?", -- предупредил Губерман. -- И вам придется на него ответить.

-- Я постараюсь.

Когда Губерман ушел, я открыл настежь все балконные двери, чтобы вытянуло дым, -- крепко накадили Губерман с Доком. В низких лучах солнца серебрились узкие листья олив, окружавших пансионат. Пахло сосновой хвоей, еще чем-то пряным, будто корицей. Может, эти кустики внизу и в самом деле были корицей, откуда мне знать, корицу я видел только в жестяной баночке на кухне у Ольги.

-- Все, расходимся, -- сказал я ребятам. -- Нужно хоть немного вздремнуть. Неизвестно, каким будет день.

-- Минутку, -- остановил меня Боцман. -- Ты уверен, что мы занимаемся тем, чем надо?

-- Что ты имеешь в виду?

-- Да все это. Вникаем в проблемы Назарова, в его отношения с компаньоном.

-- А как же без этого?

-- Да очень просто. У нас есть задание. Мы должны были блокировать контакты Назарова с этим долбаным полковником. Сделали. Устранить угрозу жизни Назарова. Сделали. Осталось доставить Назарова в Россию -- и все дела.

-- Как?

-- Вот об этом и надо думать. А не о том, как сообщить Назарову, что его друг-блондин вовсе ему не друг, а последняя сволочь. Это не наши проблемы.

-- Ты рассуждаешь, как настоящий наемник.

-- А мы и есть наемники. Тут нечем гордиться. Так получилось. Ну так и давайте заниматься своим делом. А Назаров пусть занимается своим. Я допускаю, что он честный человек. И что свои миллионы или миллиарды заработал честно. Хоть и не представляю, как это можно сделать. Он покупает яхты, патенты, создает центры для сына, проворачивает какие-то крупные дела с нефтью и имеет от этого сложности. Но это его сложности. А у нас и своих хватает.

Последние фразы Боцман произнес с нескрываемым раздражением. Ни хрена себе. Это была классовая ненависть. И ничуть не меньше. Голосом Боцмана говорила нищая, осатаневшая от новых времен Калуга. Да и только ли Калуга? А может быть, вся Россия? Интересно, а как в Штатах относятся к ихним Морганам и Рокфеллерам?

Я оглядел ребят. Судя по выражению лиц, слова Боцмана их озадачили. Лишь Док с явным неодобрением покачивал головой.

-- Возможно, я согласился бы с тобой, -- обратился я к Боцману. -- Если бы не одно "но". Проблемы Назарова напрямую связаны с нашими. Они вытекают одна из другой, как... Как даже не знаю что.

-- Как музыкальные темы, -- подсказал Трубач. -- Это называется двойной концерт. У каждого исполнителя своя тема.

-- Наш культурный уровень стремительно повышается, -- констатировал я. -- Мы уже усвоили, что такое застольный период. А теперь вот узнали, что такое двойной концерт. Но если мы будем рассуждать, как ты, вряд ли эти знания пригодятся нам для воспитания наших детей. А теперь спроси: почему?

-- Почему? -- спросил Боцман.

-- Потому что мы их не увидим. Я понимаю: на буксире ты лежал связанный, не до того было, чтобы вслушиваться в посторонние тексты. И тем более вдумываться. -- Я обернулся к Доку: -- Где пленка резидента?

Но он уже сам все понял. Вставил кассету в диктофон и нашел нужное место. В динамике зазвучали голоса Розовского и полковника Вологдина:

"...как будут развиваться события дальше?.."

Док чуть дальше перемотал пленку.

"...Вы арендуете самолет на чужое имя, мы перелетаем в Варшаву, оттуда добираемся до местечка Нови Двор возле польско-белорусской границы. В условленный час и в условленном месте вы, я и господин Назаров перейдем границу..."

-- Достаточно, -- кивнул я.

Док выключил диктофон.

-- Откуда он знал про Нови Двор? -- встревоженно спросил Боцман. -- Это же наше задание!

Ему уже было не до классовой ненависти.

-- Ты задал правильный вопрос. Если у тебя есть ответ, мы немедленно займемся детальной разработкой третьего этапа нашей операции.

Боцман покачал головой:

-- Я не знаю ответа. А ты знаешь?

-- Его подсказал Док. Я было назвал это научной фантастикой...

-- Положим, ты его назвал совсем не так, -- заметил Док.

-- Но в этом смысле. Но чем больше я об этом думаю... Есть еще один способ это проверить. -- Я обернулся к Трубачу: -- У тебя осталась хоть сотня из своих бабок? После того, как купил пианино?

-- Какое пианино? -- удивился Артист.

-- Такое. Сорок четвертого калибра. Трубач заглянул в бумажник.