Их было трое (сборник)

солдат, и через несколько дней во всех станицах подни-

мется волна народного гнева против красных узурпато-

ров. Головой ручаюсь!

— Что ж, берите полвзвода солдат у есаула и де-

лайте, что хотите.

— Весьма вам признателен, ваше превосходитель-

ство,— Стрэнкл поклонился.— И еще попрошу предо-

ставить в мое ведение хорошего фотографа.

180

— Это может сделать тот же есаул. Но в чем же суть

вашей идеи, мистер Стрэнкл?

— Я хочу сделать вам сюрприз, ваше превосходи-

тельство. Положитесь на меня. Мы ведь, кажется, дове-

ряем друг другу, не правда ли?

— Что ж,—согласился генерал,—делайте, как знае-

те, лишь бы была какая-нибудь польза России.

— Разумеется, генерал, мы не будем фотографиро-

вать, как ваши солдаты воруют кур у русских баб,—

Стрэнкл громко рассмеялся, показав свои длинные зубы.

— Вы, вероятно, большой фантазер, мистер Стрэнкл.

А по мне так — истреблять красную заразу следует ме-

тодически, путем массовых расстрелов. Но —сами по-

нимаете— сейчас не то время. Мы уходим...

Генерал прискорбно вздохнул и, повернувшись к во-

шедшему полковнику Крым-Шамхалову, строго спросил:

— Что там?

— На передовых позициях без перемен, ваше пре-

восходительство. Есть данные о том, что красные на той

неделе готовят наступление.

Крым-Шамхалов часто моргал округленными глаза-

ми и сдерживал дыхание, чтобы до генерала не дошел

запах винного перегара. Сизо-малиновый нос господина

полковника свидетельствовал о частых возлияниях.

— Что слышно на левом фланге, князь?

— По-прежнему сидит в обороне пресловутая Юж-

но-Осетинская бригада. У нее появилось две полковых

батареи.

Склонив лысую голову, полковник Крым-Шамхалов

добавил:

— Рейд взвода кавалерии под командой подхорун-

жего Боровиченко в район большевистской коммуны

«Водопад» не удался. Подхорунжий убит, остальные за-

хвачены осетинами и казнены.

— Царство небесное...— Хвостиков перекрестился.

Его примеру последовали все, кроме иностранцев.

Где-то в стороне Бекешевской ухнули три взрыва,

дрогнули оконные стекла.

— Они, проклятые,— тихо сказал полковник Крым-

Шамхалов.

— Кто? — нервно бросил Хвостиков.

— Осетинская бригада, ваше превосходительство. II

какой шайтан занес их в эти края, не понимаю!..

181

В разведке

Миновала пора дождей и туманов. Золотая осень

предстала взору людей своим светлым умытым лдком.

В воздухе плыли паутинки. Машук вырядился в искря-

щийся на солнце покров желто-красной листвы.

Утром над Советом коммуны «Водопад» взвилось

красное знамя — подарок ЮжногОсетинской бригады.

Замаикульская рота РКСМ готовилась к своему празд-

нику.

Костя сидел возле коновязи и, глядя в осколок зер-

кала, причесывал непослушный чубчик, поплевывал на

ладонь, примазывал, прихлопывал, но ничего не помо-

гало— рыжая щетка волос стояла торчмя.

— Ахметка, принеси-ка меду! — повелительно крик-

нул он.

— Сметану тоже?—отозвался из-за дымившей по-

ходной кухни Ахметка.

— Какой ты все же непонятливый ингуш,— досадо-

вал Костя.— Кто мажет сметаной волосы?!

— А кто медом мажет? На твой рыжий щетина мед

будем переводить? Да?!.

— Мед дали за то, что я отличился, привел ночью

вам на выручку всю роту. Если бы я не взял лошадь у

попа и не прискакал на ней за две секунды в штаб, бе-

локазаки поджарили бы вас на костре, как милень-

ких.

— Кого поджарили?..

— Вас со Знауркой. За то, что офицера ухлопали. Эх

вы, не могли живьем его захватить. Я бы их как сусли-

ков всех переловил...

— Ха! Их была целая армия, а нас только двое.

— Но вы же есть пролетарские бойцы, а беляки —

так, корм для голодных ворон...

— Неверный слово говоришь, Костя,— зло сказал

Ахмет.— Хвастаешь.

— Кто хвастает?

— Ты,— спокойно ответил Ахметка.— «Суслик мус-

лик»...

— Кто суслик? Я? А ну, давай на бокс, если ты та-

кой герой...

— Давай.

Уже пошли кулаки в ход, но драке помешал Знаур.

182

Он коршуном налетел па друзей, с разбега повалил

обоих.

— Вы что, маленькие?

— Пусть не оскорбляет пролетарскую личность бой-

ца,— запальчиво ответил Костя.— А то грамотный стал:

от комиссара благодарность получил и задается...

На шум из казармы вышел отделенный Бибиков.

— Эт-то еще что такое! Что за спор? Всю роту сра-

мить? Мирное население несет нам молоко, мед, пироги

и яйца, поздравляет с победой, а вы в такой день за эти

пироги и яйца устраиваете вакханалию?

— Чего устраиваем, дяденька? — спросил Ахметка,

удивленно глядя на Бибикова.

— Вакханалию.

— Не понимаем.— Объясните нам,— попросил Знаур,

беря сторону провинившихся друзей.

— Не знаете? Гм. Довольно-таки странно...

— Не знаем, дяденька,— ответил Ахмет.

— Опять «дяденька»? Чтобы этого не было! Ясно?

А насчет вакханалии обратитесь к политруку роты. Не

мое дело разные слова объяснять. Мое дело —дисцип-

линка. Что у вас с носом, товарищ Арсланов?

— Ничто,— ответил Ахмет.— Он сам разбился об

голову товарища Коняхина.

— Товарищ командир,— успокаивал Бибикова Кос-

тя,— у попа есть хороший пластырь. Мы им нос залепим,

еще лучше станет. Ахмет сам потом спасибо скажет.

— Ну и черти же,— покачал головой старый служа-

ка.— Учтите: если бы сегодня не были именинниками в

роте, посадил бы вас на хлеб-воду суток на двое. Точно.

— Больше не повторится,— заверил отделенного Зна-

УР-