Их двое

- Как все нормальные люди. Мы с тобой. Или ты с Котом. Не важно. Там всем пофиг, там на это вообще не смотрят. И опеку над детьми можно совместную, мы узнавали.

- Да вы… да что за бред? – я реально не понимаю, о чем они сейчас, не могу выбраться из дурмана происходящего.

Кольца непривычно оттягивают пальцы, между ног тянет, в горле першит… И меня зовут замуж. Верней, не зовут. Ставят перед фактом.Это как вообще? Это что вообще?

- Мася… - Кот придвигается ближе, - мы тут с Егерем посоветовались и пришли к выводу, что нам без тебя хуево. И жить не в радость. А мы хотим, чтоб в радость. С тобой. Чтоб тебя видеть каждый день, и не по видеосвязи. Чтоб тебя трогать, - он наклоняется и лижет сосок, отчего меня мгновенно продирает сладкой судорогой, ладонь Егеря плотнее ложится на живот, скользит ниже… - чтоб тебя целовать… - продолжает Кот, а Егерь добавляет на ухо, низко и сипло:

- Трахать…

- Ох… Но…

- Ты же согласна, няш? – продолжает Егерь, а его палец прижимает клитор, начинает его тереть, мягко и сильно одновременно, - ты же хочешь того же? Да? Жить с нами? С двумя, няш. Не выходит по-одному. Мы не согласны тебя оставить. Никому. Потому – с двумя. Соглашайся, няш… Мы тебя будем любить, - палец скользит все быстрее, я не выдерживаю, развожу шире ноги, откидываюсь затылком на жесткую волосатую грудь, сквозь полуприкрытые ресницы наблюдая,  как Кот по очереди сладко облизывает мои груди, - на руках носить, - продолжает Егерь, придвигая меня к себе еще ближе, приподнимая мою ногу, и потираясь набухшей головкой о натертую плоть, - целовать… Трахать… Делать тебе детей… Делать тебя счастливой… Самой-самой… А ты – нас…

Он уже внутри, он уже сладко покачивает меня на своём огромном члене, заставляя беспорядочно цепляться одной рукой за мощную шею, а другой – за порядком отросшую шевелюру Кота, сладко жмурящегося в предвкушении своей порции кайфа.

- Соглашайся, Мась… - он скользит выше, и жарко дышит в губы, оглядывая мое безумное лицо темными жадными глазами, - соглашайся, ну… Да? Да?

- Да, няш? – вторит ему Егерь, ускоряясь и сводя меня с ума.

Окончательно и насовсем.

Потому что я выдыхаю «да». А в следующую секунду Кот радостно впивается мне в губы, словно скрепляя наш новый , бессрочный договор печатью.Все мои мысли, все вопросы, все опасения смываются под  этим бешеным напором.Я соглашаюсь на все, что они предлагают. Так же, как и раньше, впрочем.Потому что каждая принцесса знает: для того, чтоб охотники могли ее качественно расколдовать, нужно быть готовой к этому.Я – готова.

Эпилог

- Ну и что ты думаешь, Горди, на какой минуте крылатым надерут жопу?

Высокий тучный мужик в красно-синих цветах «Медведей», фаворитов сегодняшней игры, пожимает плечами, без особого интереса глядя ледовое поле и дуя пиво.

- Сложно сказать… особенно после того, как этих русских купили…

- Да ладно тебе, - смеется его собеседник, невысокий вертлявый мужичок непонятного возраста и смазанной национальности, вроде как и англосакс, а разрез глаз четко дает понять, что там китайцы ночевали… Или индейцы. – Даже с бешеными русскими у них нет шансов. «Медведи» всех порвут!

Последнюю фразу он произносит громко, и трибуна за ним дружно подхватывает: «Мед-ве-ди! Мед-ве-ди!».Горди опять пожимает плечами.

- Может… Но они шустро к финалу пришли. «Бульдогов» порвали на раз… Хотя, да, ты прав. Против «Медведей» без шансов. Даже с русскими.

Тут он привстает, отставляет пиво и пристально всматривается в сидящих с противоположной стороны льда зрителей.После чего ругается настолько грязно, что его приятель удивленно приоткрывает рот.Горди выдыхает, наконец, и достает телефон.

- Мэтью? Ты уже поставил на «Медведей» мои бабки? Нет? Не закрыл еще ставки? Снимай мои с «Медведей» и ставь все на «Соколов». Без вопросов, Мэтью. Мне плевать на коэффициент и процент! Похер! Ставь, как я сказал! И, послушай моего совета, если сам ставил на "Медведей», перекидывай ставку. Им сегодня надерут зад.

Он кладет трубку и встречает полный изумления взгляд приятеля.

- Горди, у тебя с башкой как вообще? Ты чего?

- Ничего, - он с досадой подхватывает почти полную бутылку пива и выдувает ее до дна, выдыхает, а затем снисходит до пояснения, - туда глянь.

Его приятель смотрит в том направлении. Куда указывает Горди.

- Красивая баба, и чего?

- И ничего. Это не баба. Верней, баба, но не просто баба. А баба русских.

- И чего?

Болельщик фаворитов сезона с недоумением смотрит на хрупкую темноволосую девушку, в волнении сжимающую узкие кисти рук. Даже с противоположной стороны поля видно, насколько она волнуется, переживает. А еще, когда она неловко поворачивается, становится заметно, что красотка сильно беременная. Прямо вот-вот родит.

Тут раздается сигнал  к началу игры. Команды под общий дружный рев болельщиков начинают выезжать на лед.