ИХ. Книга четвертая (СИ)

Да что ж вы так прете-то? Я же вроде покончил с родительским бассейном? Или нет? Оглянувшись на остатки жижи, откуда рождалась вся эта пакость, заметил в центре бассейна здоровый бугор розовой биомассы, сохранившийся, несмотря на мощный взрыв. Выходит, мозг уцелел, и для своего спасения призывает подконтрольных ему насекомых, причем даже заставляя их игнорировать страх перед огнем, боль и собственную гибель. Ну что ж, значит нужно устранить причину, а не следствие.

Мгновенно развернувшись, со всех ног побежал назад к центру бассейна. Жаль, что нет еще одной ледяной сферы – она бы смогла выиграть мне еще немного времени! Я уже был внутри бассейна, когда за спиной услышал громкий треск проломленного льда. Ускорившись, бросился вперед к центру, где виднелась розовая клякса высотой в мой рост. Под ногами что-то хлюпало и трещало, как сухие ветки. Быстрый взгляд назад, и на сетчатке глаз мгновенно отпечаталась картина, как из туннеля выползают здоровенные розовые черви с весьма впечатляющими челюстями.

Это придало мне дополнительные силы, и я рванулся вперед. Пара десятков шагов до этой мерзости, и я от души вдавил курок, выставив максимальную мощность и плотность огня. Темно-бордовая струя пламени ударила в розовую массу, полностью облив ее горящей смесью. Целые пласты плоти, не выдержав температуры, начали отваливаться, обнажив под собой нечто непонятное.

Повернувшись назад, сжег почти подобравшихся ко мне червей и вновь навел огнемет на сердце этого роя, зажимая курок. Оставшаяся масса истаяла под струями огня, и взгляду открылся здоровенный стеклянный цилиндр, внутри которого плавало нечто похожее одновременно и на мозг, и на сердце. Непонятный орган продолжал стучать и сокращаться как живой, выпуская наружу из трубок, торчащих из цилиндра, розовую дрянь, которую я до этого сжигал. Времени на то, чтобы разбираться в увиденном у меня нет – из туннеля за спиной продолжает вылезать всякая пакость, собирающаяся меня сожрать.

Поэтому не раздумывая сорвал с пояса Молот Каруна. Стекло, в котором плавало ЭТО, смогло выдержать огонь. Посмотрим, как оно сможет выдержать удар зачарованного молота, пробивавшего бреши в стенах. Молот, подхваченный магией, устремился вперед, набирая скорость, и с грохотом ударил в стекло, после чего упал на пол. Сердце испугано екнуло в груди – сосуд выдержал этот удар. Но, приглядевшись, я увидел, как в месте удара на поверхности колбы появилась трещина и расползлась по всему стеклу. Подбежав к колбе, подхватил молот – удар, еще удар. Наконец сосуд не выдержал и лопнул, разлетевшись брызгами осколков. Наружу вырвался поток вонючей розовой жижи, а следом на пол шлепнулся плававший внутри сосуда орган.

Шум за спиной стих – ползшие до этого вперед насекомые неожиданно замерли, словно не зная, что им делать дальше. Не буду давать им время – нужно добить мозг, что ими управлял. Снова поднял молот и с размаху опустил на по-прежнему пульсирующий орган, превращая его в кашу. Потом еще и еще раз, а затем залил горящей смесью из огнемета. Нужно не оставить ни одного шанса этой дряни, созданной неведомо кем и когда. Кто знает, может она самовостановится позже, если дать ей такую возможность? Это не тот враг, которого можно было бы оставить за спиной.

Спустя двенадцать часов

Я сидел на краю бывшего родильного бассейна и доедал безвкусный брикет из карты Еды. Перекус не мешал мне рассматривать Сферу Жизни, найденную мной внутри колбы, создававшей родительскую биомассу и подчиненный ей рой насекомых. Небольшой светловато-зеленый шар, внутри которого рождались сотни тысяч маленьких молний, казалось жил своей собственной жизнью, светясь мягким золотистым сиянием. Именно он на протяжении сотен лет приводил в движение хологус – так аритшеи назвали это свое творение.

Прощальный смертельный подарок истребленного народа своим палачам, предсмертное проклятье, созданное в последние дни войны. Бессильное уже принести победу, но способное уничтожить победителей. Созданный и спрятанный в самом надежном месте – в пещерах рядом с восьмым уровнем великих склепов. Оно должно было создать иную жизнь, враждебную новым хозяевам планеты. Прошли бы века и к беззаботным людям из недр земли выползли бы полчища насекомых, для которых плоть людей – самый изысканный деликатес и возможность для нового размножения.

Во всяком случае, такова была изначальная задумка аритшеев. Это я понял, когда, прикончив хологус, обследовал подземную пещеру и нашел в небольшом ответвлении заброшенную лабораторию и заклинательный зал. Полезного для себя я, к сожалению, там почти ничего не нашел, но сохранившейся части записей оказалось достаточно, чтобы понять общий замысел.