Их [колючая] роза (СИ)

Солнце ослепляет меня буквально на мгновение. Я щурюсь и приглядываюсь к позвавшему. Он стоит в самой яркой точке галереи. Улавливая моё смятение, он делает шаг вперёд.

Нет. Он не один.

Три красивых, высоких блондина ступают по мраморному плиточному полу. Они одеты в костюмы. Выглядят дорого и обезоруживающе. Их причёски изменились. Да и сами они, стали немного другими. Оскар одет в серый костюм, но без шейных удавок и с распахнутыми пуговицами у горла. Его глаза кажутся серыми из-за игры света и тени, смотрят серьёзно и сосредоточено. Он гладко выбрит, на широкой шее висит золотая цепь, а из-под рубашки выглядывают татуировки. Артур в светло-голубом и его глаза сияют голубизной. Яркой, сочной. Как освещённое полуденным солнцем небо. Правую руку он засунул в карман брюк, пряча свой изъян. Взирает чуть насмешливо. Нет, скорее, со смешинкой. И губы чуть растянуты в улыбке. Приветливой и добродушной. А Спартак в тёмно-синем. Один его глаз голубой, а другой… синий, почти чёрный. От взгляда на его лицо, у меня мурашки бегут по коже. От воспоминаний и от той суровости, которую придаёт ему эта разноцветность зрачков. Он единственный, кто хмурится, глядя на меня.

Голова кружится. И кислорода не хватает. Колени дрожат, и я делаю шаг назад, но не от них, а чтобы нащупать опору. Только вот её нет. Ничто не может меня поддержать от нахлынувших чувств. Я борюсь с ними сама.

Но тут у меня за спиной появляется мама и обнимает меня со спины.

— Кто же из них отец?

— Мама… — сипну голосом, смахивая с ресниц выступившие слёзы. — С чего ты…

— Они мне рассказали.

— Снова всё происходит у меня за спиной… — проговариваю вслух первую же мысль.

— Это должен был быть сюрприз… — выпячивает нижнюю губу Артур. — Неужели, тебе не нравится?

Он разводит в стороны руки, демонстрируя себя и за одно указывая на своих братьев.

Я закусываю губу и киваю, сдерживая рыдания.

— Нравится… — всхлипываю в промежутке между слов. — Очень нравится.

— Прекрасно выглядишь, розочка… — хрипло проговаривает Спартак, и его межбровная складка разглаживается.

— Уверен, тебе понадобится, — Оскар делает паузу и смотрит на мой живот, — помощь отца.

Артур цыкает и отворачивается.

— Я определённо тогда допустил промашку! — печально выдыхает.

— Когда родился? — не сдерживается Оскар от колкости.

— Вам момент обязательно надо было портить? — устало трёт переносицу Спартак.

Нет. Они не изменились. Ни капельки.

Это всё те же близнецы. Лишь с маленьким исключением, что один из них отец моих малышей. Кладу руку на живот и улыбаюсь.

— Да… — тихо проговариваю. — Мне нужна будет помощь…

Оскар улыбается, и одаривает меня радостным, любящим взглядом.

Любящим…

— Дядей не забудьте внести в список помощников! — задирает бровь вверх Артур.

Была ли я счастлива утром, в преддверии открытия галереи? Я радовалась, предвкушала, но это не было полноценным ощущением удовлетворённости.

Счастлива ли я сейчас? Господи, да!

Пожалуй сейчас, как никогда!

Конец