Их невинная любовница (ЛП)

Тори нужно было время и пространство, чтобы все обдумать. Может, через несколько недель она сможет написать одному из братьев Тарстон-Хьюз. Или всем им. Может, в конце концов они смогут дружить. Она не могла вынести мысли о том, что никогда больше не увидит их и не заговорит с ними.

Или никогда не почувствует их рук на своем теле, теплого дыхания, ласкающего ее плоть.

Ночной воздух внезапно показался теплее, чем раньше, и она подумала, не проведет ли она остаток своей жизни, тоскуя по ним.

— О, я думаю, у тебя будет много времени, — скрытная улыбка скользнула по лицу Пайпер. — Я действительно надеюсь, что ты понимаешь, что у нас в Безакистане есть традиции, которые нужно чтить.

— Конечно, — она пересидела много странных обедов, потому что этого требовал ритуал, хотя она отказывалась есть жареные козьи семенники, от которых все, казалось, сходили с ума. — Я всегда стараюсь чтить традиции своих родственников.

— Ах, но теперь это и твои традиции тоже. Видишь ли, по законам Безакистана ты не просто свояченица. Когда я вышла замуж за своих мужей, ты стала их сестрой. Вот почему они выдали тебе паспорт. Следовательно, у тебя двойное гражданство.

Это она понимала. Это одна из причин, по которой она имела право свободно путешествовать здесь.

— Что ты пытаешься сказать?

— Я пытаюсь сказать, что, хотя у меня не было реального права голоса в том, что должно произойти, я отчасти рада. Я никогда не была в этой роли. Мои мужчины были хитрее твоих. Твои придерживаются традиционного, более агрессивного подхода. — Пайпер стояла перед ней, разглаживая одежду. — Не хочешь нанести блеск на губы? Это событие обычно отмечается несколькими фотографиями.

— Событие? Фото? Я собиралась ложиться спать.

Пайпер просто улыбнулась. Что-то происходило.

Прежде чем Тори смогла продолжить расспросы, дверь в ее апартаменты распахнулась, и братья Тарстон-Хьюз вошли, выглядя супер-великолепными и в высшей степени довольными. Почему они выглядели такими довольными — почти самодовольными — она понятия не имела. Тори только знала, что выражение, отраженное на их трех лицах, напугало ее до смерти. Она попятилась, но деваться было некуда.

Талиб, Рейф и Кейд неторопливо вошли за ними, а за ними Алия и ее мужья.

Слава Богу. Королевская охрана тоже была здесь. Дейн, Купер и Лэн были в обычной униформе. Они были защитниками с внушительными пистолетами.

Почему они не уводили братьев? Не то чтобы она хотела причинить им боль, но у них был приказ не приближаться к ней. Она боялась, что, если кто-то заставит ее поговорить с ними, она сдастся. Тори была уверена, что это будет очень плохой идеей, особенно до того, как она успела подумать. Но боже, они были прекрасны. Она ненавидела видеть, как они снова уходят.

— Дейн, будь аккуратен с ними, — умоляла она. — Не причиняй им вреда.

Часовой изогнул бровь.

— Это не будет проблемой.

Пайпер улыбнулась и поцеловала сестру в щеку.

— Я так рада за тебя. Просто помни, что однажды ты простишь меня. И не забудь о вещах, которые я положила в твой чемодан. О, я также включила все твои любимые штучки для волос. Их трудно найти там, куда ты едешь.

В Далласе? Но уверенные лица Оливера, Каллума и Рори подсказали ей, что она не ступит в Техас.

— Что происходит? — Тори сжала руку сестра.

— Кузен, возможно, ты должен объяснить, — сказал Талиб и посмотрел на Оливера.

Кузен? Она никогда не слышала, чтобы Тал называл Оливера своим кузеном, но муж Пайпер явно имел в виду эту форму обращения. Мысли Тори закружились. Безакистан серьезно относился к семейным традициям. Она была тому доказательством. Когда безакистанец женился, остальные члены семьи признавали нового супруга. Не как невестку, а как настоящего члена семьи.

О боже. Оливер был женат на сестре Талиба. Конечно, это ничего не значит…

— По моим правам безакистанского мужчины и члена королевской правящей семьи, я претендую на свою невесту. И по праву всех мужчин этой земли я хочу разделить ее со своими братьями. — Оливер послал ей испепеляющий взгляд, и Тори показалось, будто он видит сквозь пижаму, которую она надела всего час назад. Она была мягкой и теплой, и Тори подумала о том, что ничто не ощущалось на ее коже лучше, чем их руки. Ничто никогда не будет.

Теперь она ощущала себя обнаженной и незащищенной.

— Что происходит? — снова спросила она.

Талиб проигнорировал ее, решив встать перед Оливером. Может, теперь шурин объяснит, что все, о чем думал Оливер, не сработает.

Талиб положил руку на голову Оливера.

— От имени твоего отца, я встану вместо него, а также за свою сестру. Возьми ее с моим благословением. По нашему закону у вас есть тридцать дней, чтобы убедить ее. Наших невест могут украсть, но они не рабыни. Невеста королевской особы должна быть сватана и завоевана в отведенное время или отпущена, чтобы найти более подходящую пару. Я предлагаю вам использовать это время, чтобы с удовольствием заклеймить ее и подчинить себе.