Их никогда здесь не было

Я включил фонарь, что был встроен в шлем, достал из рюкзака какую-то экранную панель похожую на телефон и прикрепил к руке. Оказалось, что тем странным прямоугольником действительно было оружие. В моей руке эта штуковина трансформировалась в пистолет, обвив моё предплечье какими – то тросиками. Я начал спускаться и верхний слой жидкости меня боялся так, как вода боится пера. Она была такая тёплая как только что набранная ванна и это было как раз кстати, ведь можно выключить обогрев тела и сэкономить на батареи. Действительно, тут были следы чьего-то присутствия. Если это следы других модулей, то как же их занесло сюда? Я продолжил спуск и уже почти привык к плотности этой жижи. Свет за спиной постепенно угасал и дорогу мне освещал только мой фонарик. Обернувшись и посмотрев вверх, я уже ничего не видел, только еле заметное световое пятно, что пробивалось сквозь плёнку. Спустя примерно час моего пути вниз я не повстречал ничего, кроме тех же следов от колес и странных больших шестерёнок в стенах этого тоннеля. Надежда гасла, но в один момент произошло то, что подтвердило мои шансы на спасение.

Впереди, стеной стояла такая же пленка. Она серебрилась, переливалась и отражала кристаллами свет моего фонаря как та, что была на поверхности. Подойдя к ней я смело прошёл её насквозь и был поражен увиденным. Я оказался в самом странном месте, какое только можно представить. Здесь есть свет. Откуда он исходит непонятно, но он до жути противен, ядовито – жёлтый. Пройдя немного вперед, стало известно, куда пропадали все модули. Подо мной была огромная пропасть, а я стоял на краю площадки, прямо перед ней. Оценивая пространство вокруг себя, я с лёгкостью могу предположить, что тут поместилась бы вся Земля. Представьте, что вместо неба у нас над головой будет просто тьма с бегающими по этому небу ядовито – желтыми огнями. Слева, справа, и куда бы я не посмотрел, всюду были эти дыры в виде серебряной плёнки. Кажется, что я нашёл признаки жизни, вне земной жизни. И нашёл там, где никто не пытался искать.

Но кто всё это сделал? Зачем им эти модули и главное, как же выглядят те, кто прорыл эти ходы? Долго искать мне не пришлось.

Как только я выключил свой фонарь, все эти огоньки одновременно замерли и я вместе с ними. Наступила тишина, затем шум, похожий на тиканье миллионов часов (думаю так и звучат миллион часовых механизмов). У вас наверняка были в жизни такие моменты, когда кажется что ты всем телом чувствуешь чей то взгляд на себе, что кто-то бесстыдно смотрит на тебя и, возможно, даже прямо сейчас. Если да, то вы меня понимаете. И вот, я был готов, как говорится, к завершению своего пути (а здесь ведь даже не скажешь, что земного).

На одну секунду раздался такой мерзкий крик, что звон его проник внутрь каждого моего нерва и свет погас. Я снова в полной темноте и это чувство чьего-то присутствия погрузили моё сознание в дикий страх. Включив фонарик, я увидел перед собой… Конечно, это было одно из тех существ, что как оказалось и было тем самым ядовито – жёлтым огоньком. Он был не очень симпатичен, смотрел мне прямо в лицо, сквозь стекло моего шлема которое, кстати, непроглядное. Мы смотрели друг на друга и мне начало казаться, что он так же меня боится, как и я его. Особенно детально мне удалось его рассмотреть тогда, когда он зажёг этот свой противный фонарь. Он висел будто над его головой, на каком-то крюке выходящем откуда-то из спины. По своему телу он был немного похож на нас: руки, ноги, туловище и голова. Руки длинные и очень тонкие, ноги наоборот короткие, но не сильно и как будто опухшие, туловище обычное – вместо кожи какая- то мелкая чешуя, как змеиная кожа, только рубцы крупнее. Ну а голова – это было страшно. Его глаза, вдавленные внутрь, смотрели прямо в мои. Вместо носа – два мелких отверстия с клапанами, которые очень быстро закрывались и открывались. Рот был очень большой и совсем без губ. Зубы я не видел. Он не шевельнулся ни разу и не дрогнул ни единой мышцей за все время нашего взаимного изучения. Вдруг за его ушами расправились странные штуки, похожие на кисти рук, маленьких таких рук, почти детских, которыми он принялся быстро трясти, как гремучая змея хвостом, издавая тот же звук, только очень громко.