Их общий секрет (СИ)

— Драко потерял руку, Тео, первое время ему не просто. — Она бросила взгляд на часы. — А у тебя разве не должен быть перерыв на завтрак в это время?

— Должен, — кивнул Нотт, — но поскольку тебя нет, кто-то должен держать ситуацию в своих руках. Малфой не расплатится со мной за сверхурочные!

— Спасибо, — серьезно сказала Грейнджер.

Она включила компьютер и начала с проверки своего почтового ящика, перенаправляя многочисленные запросы прессы в отдел по связям с общественностью Малфой Юнион, а на большинство внутренних электронных писем отвечая стандартной просьбой проявить терпение.

В какой-то момент в дверь их с Тео офиса настойчиво постучали, и, когда Гермиона подняла глаза, то обнаружила никого иного, как Люциуса Малфоя. Она переглянулась с напарником: владелец корпорации не часто — считай, никогда, — снисходил до того, чтобы спускаться со своего этажа-пентхауса.

— Мистер Нотт, могу я попросить вас? — Люциус взглядом указал на дверь, оставшуюся за его спиной.

— Что ж, похоже все-таки пойду перекушу… — Шаги Теодора отдалились по коридору.

— Мисс Грейнджер, сожалею, что недавние события потребовали отсрочки запланированной свадьбы. Я всего лишь хотел убедиться, что вы все еще понимаете необходимость, несмотря на недоразумение.

— Конечно, — кивнула Гермиона, заставляя себя сохранять самообладание. Потеря руки в ее сознании слабо укладывалась в понятие «недоразумение».

— Хорошо. Вам сообщат новую дату в ближайшие несколько дней.

— Вероятно, Драко нужно время на восстановление…

— Он выполнит то, что я скажу, не переживайте.

На этот раз самоконтроль Гермионы дал трещину. Она все еще трепетала перед Люциусом — бесполезно было бы отрицать, что этот человек буквально обладает даром подавлять окружающих, — но кто-то должен был сказать ему правду. Что в трагедии сына есть, в том числе, и отцовская вина.

— У Драко своя голова на плечах, и он в состоянии принять решение. Это должно быть так и тогда, когда он сам захочет.

Люциус пронзительно глянул на нее.

— Вы забываетесь? — старший Малфой снизошел до того, чтобы предоставлить ей шанс забрать свои слова назад.

— Знаете, что я думаю, Люциус? Вы хотели покладистого и удобного ребенка? И воспитали Драко таким. Но он вырос, а вы этого даже не заметили.

— Поучать меня вздумали?

— А есть шанс, что это возымеет действие?

Они долго смотрели друг на друга.

— Вам сообщат место и время, мисс Грейнджер. — С этими словами Люциус ушел, а Гермиона, только когда за ним закрылась дверь, поняла всю безысходность, с которой пришлось мириться Драко. Воспитанный одним властолюбцем и манипулятором, он позже попал в по началу ласковые руки другой, похожей. Если задуматься, то Люциус и Астория оказывались неожиданно одного поля ягодами…

****

После звонка Грейнджер, сообщившей, что она до обеда задержится в офисе, Малфой слонялся по квартире.

Находиться одному для него, определенно, означало иметь время на то, чтобы думать. О себе и об Астории.

Культя чертовски болела, но Драко удерживался от того, чтобы принять обезболивающее — он слышал как люди, перенесшие серьезные травмы, подсаживались на анестетики и постепенно превращались в зависимых. Малфой знал, что ему придется сделать это, когда терпеть станет невыносимо, но пока еще он справлялся с этим.

Астория. Голова кружилась от того, сколько всего было заключено в ее имени.

Первая любовь. Первый дрожащий эмоциями поцелуй. Первый секс. Первые ссоры и первые же жаркие примирения… А потом с ней же вторые, десятые, двадцатые… Столько лет, наполненных чувством что их «вместе» это навсегда! В его плохие дни. И в ее тоже. И в их совместные хорошие дни…

Она была, словно приз, который Драко должен был заслуживать раз за разом, и какое-то время это было совсем не сложно: оставаться покладистым, угождать, делать то, чего хочет Астория…

Малфой тряхнул головой.

Теперь он собирался жениться на Гермионе.

Грейнджер.

Между ними была договоренность. Контракт. Удобство. Но за их общие месяцы Драко привык к ней. Проникся. Она стала кем-то важным. И очень нужным…

Все дни после Инцидента, когда Гермиона была рядом с ним, именно ее постоянная поддержка удерживала его от того, чтобы утонуть в жалости к себе. Она твердила ему, что он — жив, а Драко хватался за это… и за саму Грейнджер.

Время убеждало его, что она стоила того, чтобы приложить усилия и стать ей хорошим мужем.

«К черту Асторию!» Уже давно она не делала ничего, кроме как контролировала и мучила его. А он позволял. Не отдавал себе отчета в том, что может быть как-то иначе…

Ему было двадцать восемь, а казалось, что Драко только-только собирался научиться жить.