Их общий секрет (СИ)

Пусть он был безумно красив, и знал это. Его эго занимало больше места, чем сам Драко, а его язык был ужасно острым, способным порезать любого, и часто его мишенью была она сама. Конечно, теперь Грейнджер знала, что была и другая, — более нежная, интимная, — сторона его характера, которую Малфой позволял ей увидеть. И она могла признать, что ей нравится этот мужчина. Очень нравится. Слишком.

Мужчина, который был нежным, добрым и заботливым; который не торопился с ней и любил, чтобы она руководила; который любил обнимать и с готовностью принимал те немногие объятия, что выдавала она сама.

Мужчина, который держал ее за руку, целовал ее пальцы и заставлял ее чувствовать себя самой красивой.

Мужчина, который теперь был ее мужем.Технически.

Гермиона тяжело вздохнула и отвела взгляд.

Когда все это стало настолько сложным?

***

Со своей стороны ванны Драко наблюдал, как Грейнджер хмурилась и избегала зрительного контакта. Когда-то давно она вела себя так постоянно — подобное выражение лица было ее обыденностью каждый день на работе. Теперь, когда это выражение вернулось, Малфой хотел знать, почему.

— Я все испортил, не так ли? Я перешел черту?

— Что?

— Вчера вечером. Когда мы были вместе. Я сделал что-то, да? Того, что ты не хотела.

— Не хотела? — эхом повторила Гермиона, поерзав на своем месте. Она едва могла признаться себе, что хочет его, так что как Драко мог ожидать, что она признает это ему в лицо?

— Я ведь не знаю, — настаивал Малфой, — как подступиться к тебе.

Грейнджер посмотрела в его глаза и обнаружила, что они глядят на нее жестко и бескомпромиссно, но в то же время умоляют. Просят пощады. Жуткое сочетание.

— Ты не сделал ничего, чего бы я не хотела, Драко. — Она заставила себя сказать, потому что ему это было важно.

— Я хочу, чтобы мы были на одной волне.

Под его пристальным взглядом Гермиона скрестила руки на груди.

Драко был внимателен и понимал язык ее тела, который слишком отличался от брачной ночи. Грейнджер была замкнутой, холодной и неловкой; ее плечи ссутулились.

— Прошлая ночь не была исключением, Гермиона. Я хочу быть с тобой.

— Нам пришлось заключить брак и, как ты однажды сказал, нам разрешено наслаждаться некоторыми сторонами этого. Но это не означает, что у нас отношения, Драко, — она вздохнула, крепче обхватив себя. — Я знаю, что для тебя значит Астория, поэтому нет причин усложнять ситуацию больше, чем уже есть. Я благодарна, что ты согласился помочь мне, и что ты хочешь быть рядом, но мы пошли на это, зная, что у тебя есть другие… обязательства.

— Обязательства? — спросил Малфой, зло сузив глаза. Его культя поднялась, словно обвиняюще указывала на несуществующую кисть. — Перед женщиной, которая это сделала?

Резкость Гермионы чуть смягчилась.

— Я же говорила тебе, — сказала она уже тише, — что не притворяюсь будто понимаю, что происходит между вами, но я знаю, насколько она важна для тебя, и когда Астория освободится… — Ее взгляд метнулся обратно к Драко, и Грейнджер мгновенно пожалела об этом. Его глаза сверкали расплавленным серебром.

— Ты действительно думаешь, что я собираюсь трахнуть тебя, а потом вернуться к той, которая пыталась меня контролировать? Причиняла мне боль, покалечила и, вероятно, опаивала любовным зельем каждый раз, когда мои чувства ослабевали?

Драко встал из ванны так быстро, что от прилива крови к голове, его зашатало. Гермиона резко потянулась, чтобы поддержать Малфоя, и он позволил ей, но не мог оставить проблему, висящей между ними.

— Скажи мне честно, если бы Астория не была моей проблемой, ты бы стала строить со мной отношения?

Гермиона замерла, ошеломленная.

В его вопросе были все оттенки отчаяния, неуверенности и почти обреченности.

— Ты — та, кто упорно толкает меня к Астории, даже когда я говорю, что хочу быть с тобой, а не с ней. Какая ирония, — голос Малфоя дрогнул, на его глазах навернулись слезы, а затем он вырвался из ее рук, все еще сжимающих плечи, и вылетел из ванной комнаты.

***

Гермиона подождала, пока его шаги затихнут, прежде чем выйти из ванны и слить воду.

Она оделась в удобные свободные брюки и жилетку, подходящую для теплой погоды тропиков.

Почувствовав адский голод, Грейнджер решила, что, прежде чем снова попытаться говорить с Драко, ей нужно что-нибудь съесть для того, чтобы успокоиться.

Да, она могла признаться себе, что если бы Астории не было в помыслах Малфоя, то ей, конечно, хотелось бы отношений с ним.

Кому бы не хотелось?

Он был богатым и красивым; забавным, тихим и чувствительным; у него была скрытая личность, которую он сохранял только для самых близких ему людей, и это заставило Гермиону влюбиться в него.

Грейнджер вдруг поняла, что он был также одинок, как и она, и, возможно, также ошеломлен появлением чувств между ними.

Она пошла на кухню и налила себе стакан фруктового сока из холодильника.

Отношения Драко и Астории были оскорбительными и неравноправными, напомнила себе Гермиона. И он не отрицал этого, наоборот выразил намерение никогда не возвращаться к ней.

Но часть Гермионы никогда ему не верила.