Их послал на смерть Жуков? Гибель армии генерала Ефремова

С вечера 13.04 всякая связь с частями западной группировки теряется. Части группы разрозненными отрядами начали пробиваться на восток.

Как целое организованное соединение, западная группировка прекратила свое существование.

Опыт показывает, что раздробленными силами успеха не добиться ни на одном направлении.

Там, где ищешь решения, должны быть сосредоточены основные силы всех родов войск, в том числе и авиации. Только последовательными сосредоточенными ударами можно добиться успеха оперативного значения».

Апофеозом отчета является вывод, к которому пришли офицеры Генерального штаба, по чести сказать, иного вывода, если непредвзято и честно оценивать обстановку и ход боевых действий войск Западного фронта на Вяземском направлении, сделать было и нельзя. В заключительной его части офицеры Генерального штаба констатируют:

«…Западная группировка 33-й армии честно и доблестно дралась до конца своего существования. При недостатке в боеприпасах и продовольствии, она 2,5 месяца дралась в полном отрыве от своих войск, нанося большой урон в живой силе противнику, и сковывала его большие силы своими действиями…»[475].

Поиски командующего армией генерала М. Г. Ефремова и сбор информации об участи бойцов и командиров окруженных частей и соединений продолжались и после 20 апреля 1942 года, несмотря на то что боевые действия в районе, где шла на прорыв окруженная группировка войск, полностью затихли. На протяжении еще многих дней штаб 33-й армии ежедневно докладывал о ходе розыска командующего армией генерала М. Г. Ефремова и выхода из окружения бойцов и командиров:

«…22.4.42. Из состава западной группировки армии вышло 18 человек. Связь с тов. ЕФРЕМОВЫМ не восстановлена».

«23.4.42 Связь с тов. ЕФРЕМОВЫМ не восстановлена».

«24.4.42. Связь с группой тов. ЕФРЕМОВА отсутствует».

«25.4.42. За истекшие сутки сведений о группе ЕФРЕМОВА не поступило.

Отряд КИРИЛЛОВА, созданный из частей западной группировки армии, численностью до 600 чел., вышел в район АЛЕКСАНДРОВКА для соединения с ЖАБО».

«27.4.42. Связи с группой тов. ЕФРЕМОВА нет. В ночь на 27.4 из группы тов. ЕФРЕМОВА на участок 49 армии вышли 10 человек…».

«28.4.42. Связи с группой тов. ЕФРЕМОВА нет. Вышедших за истекшие сутки нет».

«3.5.42. Сведений о группе тов. ЕФРЕМОВА нет. В ночь на 3.5 на участок 222 СД из западной группы вышло 7 человек…»[476].

Постепенно стали появляться первые сведения о том, что командарм погиб вместе со своими бойцами и командирами где-то в районе д. Горнево, на границе Калужской и Смоленской областей, и похоронен солдатами противника в селе Слободка, тогда Темкинского района Смоленской области. Последнее известие абсолютно не вписывалось в существовавшие на тот момент взгляды на ведение войны с фашистской Германией, и об этом старались не говорить вслух. Хранить военную и государственную тайну тогда умели: уж слишком жестоким могло быть наказание за ее разглашение.

Однако Сталин не был бы Сталиным, если бы не довел дело до конца, не уточнив все подробности гибели и место захоронения командарма-33. Верховный Главнокомандующий по-прежнему очень болезненно относился к каждому факту попадания в плен военачальников подобного ранга. К тому же крайне неудачно закончившиеся в конце весны — начале лета 1942 года боевые действия Красной Армии под Харьковом, где были окружены и уничтожены 6-я и 57-я армии и армейская группа генерала Бобкина, и севернее Новгорода, в районе Мясного Бора, где попала в окружение и была уничтожена 2-я ударная армия во главе с генералом Власовым, только породили новую волну недоверия вождя к своим генералам.

На начало лета 1942 года не была достоверно известна судьба не только генерала М. Г. Ефремова, но и командующего 6-й армией генерал-лейтенанта А. М. Городнянского, командующего 57-й армией генерал-лейтенанта К. П. Подласа, командующего армейской группой генерал-майора Л. В. Бобкина, заместителя командующего войсками Юго-Западного фронта генерал-лейтенанта Ф. Я. Костенко и др. генералов, занимавших должности пониже.