Их позвал горизонт

"Я думаю и почти уверен, — писал Седов, — что между русскими моряками уже есть такие охотники и они по первому зову правительства: "Вызываем желающих" — бросят все и охотно станут под почетный флаг полярной экспедиции, принесут все свои личные интересы в жертву великому делу своей родины, несмотря ни на какие предстоящие лишения и бедствия. Но эти охотники, к большому сожалению, слишком запуганы, чтобы сами могли открыто и энергично высказать правительству свой взгляд на это дело, ибо уже много было примеров, когда смельчаки обращались по этому вопросу к правительству за содействием, и им всем был один и тот же чиновничий ответ: "Цыц". После этого, конечно, ничего не остается этим смельчакам делать, как сидеть и ждать, сдерживая свои высокие порывы души быть полезными родине, пока правительство их само не призовет к этому делу. Но правительство остается по-прежнему глухо и немо к этому вопросу, а между тем всевозможные осложнения с великими державами Востока не за горами и громко и прозрачно звучат о новой для нас беде".

В 1908 году, уже в Петербурге, Седов публикует небольшую брошюрку: "Право женщин на море". В ней излагается целая программа привлечения "слабого пола" к морской службе: "Женщина может быть и отличным капитаном". Но не только это! Пафос брошюры — необходимость предоставления русской женщине гражданских прав вообще.

"Хочу сказать лишь только то, что давно надо было сказать и что сказал бы всякий человек, ищущий истину на пользу и благо всего человечества… Я хочу сказать, что… женщина есть тоже человек, одаренный разумом и добрым сердцем, и что ее не любить и не уважать нельзя, и игнорировать ее труд и мысли — большая несправедливость… Мы… не даем им самого простого, самого необходимого для них, — мы не даем им одинаковых с нами прав гражданства человека и светлой, насущной, как пища, свободы… Мы будем справедливы к ним тем, что строго законно удовлетворим их общее право достоинства женщины и гордое высокое самолюбие равного нам человека… Они примут это право, а что с ним делать — разберутся сами".

Пожалуй, все это тоже звучит несколько наивно и высокопарно. Может быть, потому многие и считали его "выскочкой"? Но замечательно то, что Седов умел сохранять "высокопарную" гражданственность и в повседневной жизни; она была его внутренней сутью.

Сохранилась фотография: Георгий Яковлевич и две девчушки в форменных платьицах гимназисток. В одной из них нетрудно уловить черты фамильного сходства: это Пина, дочь Евдокии Яковлевны, сестры Седова. А вторая — Таля Безносова.

В Николаевске-на-Амуре Георгий Яковлевич квартировал в семье Безносовых и стал невольным свидетелем жестокого обращения хозяина квартиры с женой и детьми. Седов помог женщине освободиться от домашнего гнета: она вскоре переселилась в Полтаву, где в то время жили родители Георгия Яковлевича. Сын ее при содействии Седова позже поступил в петербургское реальное училище, старшая дочь — в петербургскую гимназию, а младшая, подружка Пины, фактически выросла в семье Седовых. И Таля, и рано осиротевшая Пина стали как бы дочерьми Георгия Яковлевича.

Слова Седова никогда не расходились с делом. И когда в 1912 году, перед началом полюсной экспедиции, он напишет: "Русский народ должен принести на это национальное дело небольшие деньги, а я приношу жизнь", это будут не просто слова, а глубокая внутренняя убежденность.

Полюс стал целью его жизни, и он, как всегда, готов был идти до конца.

Биографы утверждают, что Седов впервые задумался о достижении полюса еще в 1903 году, когда познакомился в Архангельске с участниками американской полюсной экспедиции Циглера — Фиала. Это вполне вероятно. Но потом была война, потом Дальний Восток.

В 1908 году Седов работал в Экспедиции Каспийского моря, в 1909 на Колыме проводил обследование устья реки. Потом в 1910 году — Новая Земля, картирование Крестовой Губы, где был заложен Ольгинский поселок.

Мы можем только предполагать, что он мечтал о полюсе еще в 1903 году. Но теперь, в 1910, эта мечта не могла не родиться.

Северный полюс, а точнее, спор между Куком и Пири стал к тому времени попросту модой дня. В петербургских ресторанах даже распевали по этому поводу залихватские куплеты.

В научных кругах царило полное недоумение: открыт полюс или еще не открыт? Русское Географическое общество, заслушав на своем заседании доклад "О достижении Робертом Пири Северного полюса", записало в резолюции: "Сообщение принять к сведению, а относительно приветствия Кука или Пири, как достигнувших Северного полюса, повременить". Затянувшийся спор двух американских путешественников заставил многих усомниться, что они действительно были на полюсе. Если так — полюс еще ждет своего первооткрывателя!