Их тайный гость (СИ)

Читали они долго. Потом Марта сладко зевнула, чмокнула Константина в щёку – он тут же испытал приступ острого счастья – и, отвернувшись к стене, засопела. А вот у него заснуть на чужой, непривычной постели получилось не сразу. Но всё же получилось. И уснул он в итоге так крепко, что разбудили его только чьи-то перепуганные голоса.

Проснувшись, Константин явственно услышал запах гари, и понял, что где-то поблизости случился пожар. Он тут же вскочил, чтобы посмотреть, где и что горит и не нужна ли помощь, и обомлел: на фоне тёмного неба весело и жизнеутверждающе полыхал его собственный свежеприобретённый дом. Он в ужасе уставился на гигантский факел, потом экспрессивно выругался и рванул вниз, спасать то, что ещё можно было спасти. Но ни он сам, ни прибывшие позже пожарные, вызванные бдительным сторожем, ничего сделать не смогли.

Уже с треском провалилась внутрь крыша, тяжело осела вниз мансарда и догорал первый этаж, когда Константин, сам не зная для чего, осторожно обошёл вокруг дома. В свете ещё довольно больших языков пламени он и разглядел то, что, по его мнению, обычный, вроде него, человек мог увидеть только в кино. Но никак не у своего собственного дома. Он даже пару раз с силой зажмурился и снова открыл глаза. Но и после этого увиденное никуда не исчезло. Тогда Константин безжалостно ущипнул себя за руку. Бесполезно. Морок не развеялся. Всё осталось на месте: и дверь, и лом.

В полном отупении Константин стоял и смотрел на полыхающую, но ещё не до конца сгоревшую входную дверь. Снаружи она была подпёрта ломом, обычным металлическим ломом, который упирался одним концов в ручку на двери, а другим — в ограждение крыльца таким образом, что, если бы в доме находился человек, то выйти он бы не смог. Ошалело посмотрев на лом, Константин перевёл взгляд на окна: на обоих этажах они были забраны решётками. Как объяснил ему мальчишка-риэлтор, прежний хозяин боялся воров и постарался обезопасить своё жилище. И если бы не Марта, настоявшая на том, чтобы Константин на время перебрался к ним в дом, а не наоборот, он, возможно, до утра бы и не дожил. Они вместе с девочкой не дожили.

В этот момент деревянная дверь с протяжным вздохом рухнула внутрь дома, лом тоже упал и откатился в сторону. Все следы того, что кто-то очень хотел смерти Константина, были уничтожены. На миг ему даже показалось, что он просто не до конца проснулся. Вот и мнятся ему лом и собственная возможная кончина. Но это, разумеется, было не так. И лом ему не привиделся. И сгореть вместе с домом он тоже вполне мог.

Константин вдруг резко повернулся и быстро зашагал в сторону дома соседей. Ему было просто необходимо увидеть Марту.

Окна комнаты малышки выходили на лес, и зарево пожара и шум, не мешали девочке спать. Она и спала, крепко и сладко, обеими загорелыми ручками обняв большого мягкого слона.

Ночь была довольно жаркой. Марта сбросила лёгкое одеяло и раскидала ножки, одетые в пижамные штанишки в розовый цветочек. Обычно совершенно не склонный к сантиментам Константин сел на краешек её кровати, нагнулся и поцеловал свою маленькую спасительницу в закрытые глаза. Он был благодарен ей за своё пусть и случайное, но вполне реальное спасение. Умирать теперь ему почему-то не хотелось ещё сильнее, чем обычно.

И уж совсем ему не хотелось, чтобы Марта, чудесная, весёлая девочка Марта, так похожая на свою мать, сгорела в страшном пожаре вместе с ним. Подумалось, что её смерть совершенно точно никому не нужна. А его? Его смерть нужна? Кому?

Август 2006 года – июль 2008 года

Арина

Через полтора года умерла Надежда Фёдоровна. Смерть её не была скоропостижной. Зимой она стала хворать, всё реже выходить по делам из дома и меньше хлопотать вокруг своих ненаглядных «внученек», как она называла искренне привязавшихся к ней Миру и Марту.

Арина забеспокоилась и договорилась об обследовании в хорошей больнице. Две недели Надежда Фёдоровна провела в клинике и была выписана домой. Немолодой, внушающий доверие доктор попытался успокоить встревоженную Арину. Она сидела в его большом, со вкусом обставленном кабинете и, судорожно сжимая и разжимая шарфик, который, нервничая, стянула с шеи, с надеждой вглядывалась в спокойное располагающее лицо.

- Ваша бабушка для своих лет вполне бодра и в весьма и весьма неплохой форме, - негромко рассказывал доктор, и ему хотелось верить.

- Но ещё полгода назад она была гораздо бодрее.

- Надежде Фёдоровне скоро девяносто лет, - разводил руками седовласый красавец, - она вполне дееспособна, пребывает в здравом уме, чем могут похвастаться далеко не все её ровесницы и, уж тем более, ровесники. Мы провели полное обследование, ничего внушающего опасения не нашли. И потому можем прописать лишь поддерживающие препараты, которые помогут вашей бабушке вести полноценный, активный, ну, в рамках разумного, конечно, образ жизни.

- В рамках разумного? – не поняла Арина.

- Ну, с парашютом прыгать и канкан ночь напролёт отплясывать я бы всё-таки не рекомендовал, - улыбнулся доктор.