Их тайный гость (СИ)

Пока всё шло неплохо. Ни Миру, ни Марту Константин ни разу не встретил, отель ему нравился, давать положительные отзывы он очень любил. А уж в этот раз, когда он не мог, как ни старался, быть абсолютно беспристрастным, прекрасная работа всех служб отеля, каждого из его сотрудников особенно радовала его. Поэтому настроение было неплохим, даже приподнятым. Слегка омрачало его только то, что кто-то хотел, чтобы, он, Константин Соколан, как можно скорее покинул этот мир. А вот кто и за что – он так пока и не знал. И вариантов больше, кроме кандидата в мэры, в честности и непричастности которого была так уверена Валерия Алексеевна, бывшая учительница и нынешняя писательница, не было и не предвиделось.

И Константин, выполняя свою работу, то и дело возвращался мыслями к последним событиям и всё никак не мог понять, откуда ноги растут у этой странной истории. Его личные перспективы в свете всего произошедшего казались как никогда туманными и хотя не пугали, но совершенно определённо заставляли нервничать.

Вечером долгого дня, начавшегося в Новосибирске, а заканчивающегося в центре Москвы, Константин решил никуда не ходить и просто посмотреть телевизор. Позвонила, чтобы узнать, как он слетал в Сибирь, Светлана. Поболтав с ней о том о сём, Константин пожелал ей спокойной ночи, рухнул на широченную удобную кровать и нащупал на тумбочке телевизионный пульт: захотелось посмотреть какой-нибудь старый, хорошо знакомый и успокаивающий своей предсказуемостью фильм. Но вместо этого по нескольким каналам крутили бесконечные сериалы про милицию или бандитов, по другим шли ток-шоу с ведущими, одинаково громко кричащими и пучащими глаза.

Константин вяло переключал каналы пару минут и бессмысленно щёлкал бы пультом дальше, по второму и третьему кругу, если бы не увидел вдруг лицо доктора Синькова. Тот в костюме, который не слишком шёл ему, и при галстуке сидел в какой-то небольшой студии и отвечал на вопросы молоденькой, излишне активной ведущей. Константин замер и во все глаза уставился в экран.

- Семён Степанович, - щебетала, явно любуясь собой теледива, - следующий мой вопрос будет очень личным, но мне хотелось бы всё-таки услышать ответ на него. Уважаемым телезрителям — я уверена - тоже.

- Спрашивайте, - обаятельно улыбнулся изрядно поседевший и несколько, но, впрочем, не слишком, раздобревший за прошедшие со дня их предпоследней встречи доктор, собравшийся в градоначальники.

- Семён Степанович, - ведущая добавила в голос интимности и ласково и чуть тревожно посмотрела в камеру, а потом на собеседника, - а были ли в вашей жизни поступки, за которые вам стыдно? Или, может быть, вы бы хотели извиниться перед кем-то, кого обидели?

Доктор Синьков помолчал недолго, лицо его явно помрачнело и постарело, и вдруг, глядя прямо в камеру, он тихо и очень искренне сказал:

- Да, я должен извиниться перед одним человеком. Вернее, перед двумя людьми. Я их не обижал. Я практически сломал им жизни…

При этих словах крупным планом показали хорошенькое лицо ведущей, которая на миг не справилась с потрясением и выглядела явно оторопевшей. Синьков, не замечая её растерянности, тем временем продолжал, обращаясь не к ведущей или зрителям, а к Константину, потрясённому не меньше телевизионной девушки:

- Много лет назад в отделении, которым я заведовал, тяжело пострадал ребёнок. Его уронили сразу после рождения…

- Вы уронили? – еле выдавила начавшая приходить в себя ведущая.

- Не я, - покачал головой Синьков, - но это совершенно не важно. Пострадал ребёнок, стали несчастными его родители, молодые чудесные ребята. Вот именно перед ними я хочу сейчас извиниться… Костя, Света, простите меня, ради Бога…

- Вы хотите сказать, что все эти годы помните, как звали тех несчастных родителей? - недоверчиво усмехнулась ведущая.

- Помню, - кивнул Синьков, - и буду помнить. – И повторил:

- Простите, ребята. Я очень виноват перед вами. Вы знаете в чём.

Константин смотрел в усталое лицо доктора и понимал, что верит тому и прощает, более того, уже простил его. Он выключил телевизор и в очередной раз пробормотал:

- Но если всё-таки не он, то кто же?

Утром он вышел из номера и почти столкнулся с Ариной. К счастью, её в этот момент позвала зачем-то горничная. И его соседка, приветливо, но несколько рассеянно улыбнувшись ему и пробормотав извинения, стремительно удалилась, оставив Константина в крайней растерянности. Он так и не мог понять: осознаёт она, кто перед ней, или нет? И если не нет, то почему? А если да, то в чём причина её странного поведения?

После завтрака, который он, чрезвычайно заинтригованный поведением Арины, съел без аппетита, Константин решил осмотреть отель снаружи и понаблюдать со стороны за работой швейцара, носильщиков и прочих сотрудников, встречающих и провожающих постояльцев.