Их величества пирамиды

Близ Гизе Питри работал с декабря 1880 по апрель 1882 года, девять месяцев из этого времени он посвятил Великой пирамиде. Измерил ее точнее и полнее, чем инженеры Наполеона и Пиацци Смит. В 1883 году Питри со своими инструментами отправился к саккарским и дашурским пирамидам; вернувшись, он отдал должное «добросовестности и основательности своих французских коллег». Питри нашел для своих «игр» нетронутый песочек в Фаюмском оазисе, где была столица и некрополь царей XII династии. В 1888 году в двенадцатиметровом холме близ деревни Хавара-эль-Макта он откопал остатки кирпичной пирамиды; поскольку вход в нее обнаружить не удалось (вопреки всем обычаям на северной стороне его не было), пришлось прорыть туннель. После неимоверного труда и всяческих неприятностей с рабочими Питри проник наконец в погребальную камеру, затопленную грушевыми водами; под водой он обнаружил ограбленные саркофаги Аменемхета III и его дочери Неферуптах. Близ деревни Иллахун в следующем таком же холме Питри откопал кирпичную пирамиду фараона Сенусерта II с пустым саркофагом, но «красивейшим из всех, которые относятся к Среднему царству». В 1890 году он отправился к «фальшивой пирамиде» в Медуме, где еще Масперо нашел саркофаг, и начал изучать ее внутреннюю структуру, а затем в окрестностях открыл развалины маленького храма. Имя владельца «фальшивой пирамиды» он не смог определить даже по косвенным признакам; ныне считается, что ее начал строить последний царь III династии, Хуни, а закончил отец Хуфу и предшественник Снофру. Позднее, вместе с Э. Маккеем он отрыл две пирамиды времен Среднего царства в Мазгуне, близ Дашура; возможно, что они принадлежали царю Аменемхету IV и царице Себекнефрура — последним правителям XII династии. Из усыпальницы кирпичной пирамиды в Иллахуне, где была погребена одна из дочерей царя Сенусерта II, он позднее вместе с Ги Брантоном и мисс М. А. Мюррей извлек знаменитые «сокровища Иллахуна». Но это было уже в 1920 году. К началу нашего века из больших полей пирамид неизученным оставалось лишь одно — абусирское. Концессию на него от правнука Мухаммеда-Али получил правнук Фридриха Вильгельма IV, который был уже не прусским королем, а германским императором. Самые большие надежды на успех возлагало имперское военное министерство, оно даже предоставило рельсы для вывоза песка и трофеев, причем даром (стоило это примерно столько же, сколько двенадцать минут артиллерийского огня во время битвы под Верденом). Как известно, далеко идущие надежды германского военного министерства не оправдались, зато результаты, которых добились немецкие ученые, превзошли все ожидания. Можно сказать, что своей работой они открыли новый и последний этап в изучении пирамид, завершившийся уже в наши дни.

Немецких археологов привел в Абусир Людвиг Борхардт (1863–1938), выдающийся архитектор, ученый и организатор, а такое счастливое сочетание многих качеств встречается не часто. Он был учеником блестящего египтолога, берлинского профессора Адольфа Эрма-на, создавшего новую концепцию изучения древнеегипетского языка, был знаком с Лепсиусом (тот умер в 1884 году), а в Египте продолжал традиции братьев Генриха и Эмиля Бругшей, известных работников Службы древностей Египта и Египетского музея. Борхардт так же хорошо разбирался в египетских надписях, как в архитектуре и изобразительном искусстве, не упускал деталей и хорошо схватывал целое, умел видеть вещи в их взаимосвязи; как руководитель прекрасно подобранного коллектива специалистов, он на практике осуществил то, что позднее стало насыпаться «комплексными работами». Ничего сенсационного об этих работах Борхардт в своих дневниках не написал: велись они планомерно и методически, «без нежелательных инцидентов, которые называются приключениями».

Поле пирамид в Абусире (реконструкция). Слева направо: пирамиды Нефериркара, Ниусерра и Сахура (у двух последних — нижние храмы и «восходящие» дороги). На заднем плане Солнечный храм Усеркафа и Ниусерра, на горизонте—пирамиды Гизе