Их заложница

Я благодарю Руслана за это, потому что осознаю: пойди все по другому сценарию семь лет назад, я бы жила все годы в страхе за родителей и за то, что в один из дней их просто не станет, потому что отбитому на всю голову ублюдку показалось, что он может править чужими жизнями. Играть, как кукловод с марионетками.

— Я приду через несколько дней, — произносит Руслан. Если понадоблюсь раньше — скажи Ангелине, она наберет мне.

Глава 14

Ева

Я не просила позвонить Руслану ни в тот день, ни на следующий. Я вообще не хотела, чтобы он приходил. Возможно, с моей стороны это было бессердечно и эгоистично, ведь он спас меня и присматривал за моими родителями, но моя совесть умерла вместе с ударами от Марка, которые заранее спланировал Руслан. Это его месть. Месть чужими руками. Не своими. Месть за то, что я его предала и ушла.

Такие, как он, не прощают. Не могут спокойно смириться с тем, что девушка не хочет быть рядом, не могут это принять, потому что женщина для них, априори, должна повиноваться. Я верила, что Руслан другой. Впрочем, о чем это я. Я верила и в то, что Марк едва ли не святой. Больно ошибаться, но еще больнее понимать, что человек, которому ты отдала сердце, безжалостно над тобой поквитался. Взял, что хотел и отправил на растерзание.

О том, почему он вернулся и помог мне, даже думать не хотелось. Возможно, это получилось случайно, а может ему это было выгодно. О том, что у него проснулась совесть я не стала, потому что ее у Руслана Фадеева не было.

Я вздрагиваю, когда дверь открывается, поворачиваю голову ко входу и вижу там Сергея. Вздох облегчения срывается с моих губ, правда, я с ужасом смотрю ему за спину, ожидая увидеть там Марка. Я до сих пор не решилась поговорить со следователем и подать заявление, хотя это будет единственным правильным поступком в моей жизни.

— Здравствуйте, — Сергей проходит в палату и садится на стул у моей кровати. — Как вы?

— Нормально, — пытаюсь выдавить из себя улыбку, но получается лишь ее подобие.

С Сергеем у нас сложились дружеские, я бы даже сказала отцовские отношения. Ему было примерно, как и моему отцу, около пятидесяти. Может, больше, но выглядел он на сорок с хвостиком. Была ли у него семья я не знала, но практически все время он проводил у Марка. Был верным сторожевым псом, который загрызет за своего хозяина. Правда, сейчас я смотрю на Сергея другими глазами. Это ведь он… он передал Руслану то, что происходило в доме? Больше было некому. Ни у кого из присутствующих не было столько сострадания и отцовской любви ко мне, как у Сергея.

— Это ты, да? — спрашиваю у него, глотая слезы, катящиеся по глазам. — Ты ему рассказал?

— Да я, — соглашается Сергей. — Он виноват в том, что сделал.

— Я думала он сам, — произношу сквозь слезы.

Дура. Господи, какая же я дура. Наивно полагала, что Руслан сам. Нет, знала, что у него нет сердца, но внутри что-то сдавливало, царапало, ныло.

— Марк рвется сюда, — тихо говорит Сергей. — Я сдерживаю его, как могу, но он хочет вас увидеть.

— Это ведь ты защищал меня все время? — как-то сдавленно говорю я.

Внутри все сжимается от догадки, что закралась в мой мозг еще раньше, но я старательно отгоняла ее. Ведь Марк отличался тяжелым нравом, мог вспылить когда выпил, но моменты, когда я видела его выпившим можно пересчитать на пальцах. Зато отсутствовал он часто. Неужели?

— Да я, — кивает Сергей. — Не давал ему идти к вам, если он выпьет.

— Господи, — выдаю слишком уж истерично.

— Я не хочу, чтобы он приходил. Так ему и передай! Если он явится сюда, я напишу на него заявление в полицию!

— Вы еще не писали? — удивляется Сергей.

— Нет, не писала, — киваю. — Следователь все настаивает на встрече, а я делаю вид, что мне плохо.

— Не хотите его сдавать?

Даже в такой ситуации Сергей говорит со мной, как с хозяйкой. Исключительно на “вы” и не позволяя себе ничего лишнего.

— Хочу, — киваю. — Очень хочу, Сергей, но у меня есть причины этого не делать.

Я не собираюсь рассказывать Сергею о том, что беременна, а Марк является отцом моего ребенка. Я и подумать не могла о таком исходе. Проблем с месячными у меня не было, они закончились только дней десять назад, скудные, едва заметные, но они были несколько дней, да и привычно тянуло живот, а потом все закончилось. Я и подумать не могла, что это беременность, что те небольшие выделения могли быть из-за проблем с малышом.

Боже. Я не хочу ребенку такого отца, как Марк, но не представляю, как расскажу сыну о заключении отца, к которому приложила руку. Если уж быть совсем честной, говорить Марку о беременности я не хочу и не стану. Неизвестно, что он сделает, как себя поведет, что если вновь начнет не давать прохода, угрожать, требовать. Я не могу вечно просить помощи у Руслана, а нет никого, кто бы мог мне помочь.

— Зря, — наконец, оживает мужчина после долгой паузы. — Вы должны написать заявление, чтобы посадить его, иначе он сделает все, чтобы ваша жизнь была невыносимой.