Их заложница

Развод с Эльзой означал потерю всего, и авторитета тоже. Что с ним сделает Марк в таком случае? А с ней? Он ведь заберет у нее ребенка и не посмотрит даже, как ей будет плохо. Марк вел дела грязно. Ему неизвестны слова “честь” и “справедливость”, он всегда шел по головам. И убирал неугодных ему людей.

— Я не могу остаться, — произнес, надевая брюки. — Утром я уеду. Это последняя наша ночь.

Он видел, что она расстроилась, знал это, но не хотел идти у нее на поводу и приезжать чаще или забирать ее в страну. Он был уверен, что стоит ей переступить порог аэропорта, как Марк об этом узнает. Тут она была хоть в какой-то, но безопасности, а там… Эльза его не поймет. Она только отошла от того, что Ева уехала, поверила ему в то, что он просто хотел ее защитить. Развод с женой ему был невыгоден, потому что тогда он всё потеряет. Всё. И ему никто не поможет, потому что всем наплевать, что с ним будет дальше, авторитет утерян.

— Я в душ.

На самом деле он просто сбегал. От ее глаз полных слез, от надутых губ, которые выглядели еще красивее обычного. Он бежал от нее, чтобы побыть наедине с собой, чтобы подумать. Руслан боялся, что она навредит себе, что будет плакать, и не мог смотреть на то, насколько она расстроена. Встав под холодные струи, немного пришел в себя. План постепенно рождался в его голове.

Он уже знал, что будет дальше, но пока не представлял, как это провернет. Он нашел одно единственное решение — пойти на уступки Марку. Договориться. И хотя Руслан знал, что с таким человеком, как Лебедев договариваться нельзя, но он должен попытаться. Ради будущего Евы и ее ребенка. Ради их общего будущего, которое, он уверен, обязательно будет. Руслан не знал, как все провернет, но быстро вышел из душа, вытерся, позвонил своему заму и сказал, что возвращается.

Его уже ждали.

Оставалось самое трудное — попрощаться с Евой.

Глава 32

Ева

Я знала, что он уедет, но не могла поверить, что это произойдет так быстро, что я не успею им надышаться и вообще побыть рядом. Вроде бы приехал он не на несколько часов, а на три дня, но я хотела, чтобы еще остался, чтобы побыл со мной рядом, обнял и желательно никуда не отпускал.

Одной оставаться было до жути страшно.

До ломоты в теле и болезненных представлений, как я тут.. без него. Смогу или... нет?

У меня внутри болит еще до отъезда.

И не потому, что меня могли найти, а из-за того, что дальше — та же сжигающая пустота, что и раньше, то же чувство подавленности, когда тебе хочется просто… ничего. Я боюсь момента, когда он меня оставит и оказываюсь совершенно к нему не готова, хотя не плачу навзрыд, не устраиваю истерику, а просто долго долго стою и обнимаю его за плечи так крепко, как могу. Мне нравится вдыхать его запах, чувствовать, что он вот здесь, рядом со мной, и что я действительно нравлюсь ему.

В такие моменты я стараюсь не думать о его жене, которая осталась там... дома. Я не хочу думать о том, почему они все еще не развелись, что стало тому причиной и как все будет дальше.

Больше не прошу, чтобы взял с собой, знаю ведь, что это бесполезно, он все равно сделает по-своему. Так, как безопасно и правильно. Мы стоим около десяти минут, под порывами вдруг разбушевавшегося ветра и под каплями дождя. За ним приезжает автомобиль, а я не могу его отпустить, не в силах разжать руки и помахать ему на прощание. Это вообще возможно сделать?

— Обещай, что вернешься, пожалуйста, — последний шепот в пустоту рядом с его ухом.

— Глупая, — он усмехается. — Я всегда буду к тебе возвращаться.

— Обещай, — все же настаиваю я, как если бы это действительно что-то изменило.

— Обещаю, что вернусь за тобой.

После этих слов он не дает мне опомнится, хватает руками за щеки и притягивает к себе, страстно целует, оставляя влажный след на губах, и быстро отстраняется. Я остаюсь лишь смотреть ему вслед и думать о том, что это не последняя наша встреча. Точно нет. Он приедет.

Через несколько дней, когда меня будят неизвестные люди в черных костюмах, я думаю, что меня поведут к нему и радостно поднимаюсь с кровати. Но то ли их поведение, то ли пистолеты говорят об обратном. Когда мы спускаемся вниз, первое, что бросается в глаза — море крови и убитая охрана. Я закрываю рот рукой, но даже не пытаюсь сопротивляться. В этот момент я думаю не о том, чтобы попытаться бежать. Я беременная, и мне нужно быть сильно ради своего малыша.

Когда мы выходим из виллы, меня ведут по песку и сажают в катер, который мчит нас к городу. Я не пытаюсь противиться и кричать, говорить, что меня похитили, потому что уверена, что сделаю только хуже. За мной пришли с одной единственной целью — довести до Марка. В том, что это его происки, я уверена на все сто процентов. Моя уверенность только крепнет, когда мы прилетаем в родную страну.