Икона

Ему, должно быть, не было и двадцати, когда в моренную зиму 1942 года он сражался за каждый кирпич и подвал города на Волге, против Шестой армии фон Паулюса.

Сэр Найджел опустил руку в карман брюк и достал банкноту. Пятьдесят миллионов рублей, приблизительно тридцать долларов США.

— Еда, — сказал он. — Горячий суп. Глоток водки. За Сталинград. — Он распрямился и пошёл дальше, прямой и гневный. Винсент шёл рядом. Преследователи отошли от витрин и возобновили свою работу. — Боже милосердный, до чего они дошли?! — сказал Ирвин, ни к кому не обращаясь, и свернул в боковую улицу.

В машине Гришина захрипело радио, когда один из пеших сыщиков воспользовался своим переговорным устройством.

— Они повернули. Входят в ресторан.

«Серебряный век» — ещё один русский ресторан, отделанный под старину, — располагался в узком переулке позади театров. Раньше там находилась русская баня, и стены ресторана были облицованы керамической плиткой и украшены мозаикой, изображающей сценки из старинной сельской жизни. Войдя с мороза в ресторан, посетители окунулись в тёплую атмосферу заведения.

Ресторан был полон, почти все столики заняты. Метрдотель поспешил им навстречу.

— Боюсь, господа, у нас нет мест, — сказал он по-русски. — Большой частный вечер. Мне очень жаль.

— Я вижу, один столик не занят, — ответил Винсент на том же языке. — Посмотрите, вон там.

Действительно, у задней стены был виден свободный столик на четверых. У метрдотеля был обеспокоенный вид. Он понимал, что эти двое — иностранцы, а значит, будут платить долларами.

— Я должен спросить хозяина вечера, — сказал он и поспешно ушёл. Он обратился к красивому смуглому человеку, сидящему в окружении гостей за самым большим столом в зале. Человек внимательно посмотрел на двоих иностранцев у дверей и кивнул.

Метрдотель вернулся.

— Он разрешил. Пожалуйста, пойдёмте со мной.

Сэр Найджел и Винсент сели рядом на банкетку, стоявшую у стены, Ирвин посмотрел через зал и кивнул в знак благодарности хозяину вечера. Тот кивнул ему в ответ.

Они заказали утку под соусом из морошки, а официант предложил им крымского красного вина, которое, как оказалось, напоминало «Бычью кровь».

Снаружи четверо пеших солдат Гришина перекрыли переулок с обоих концов. Подъехал «мерседес» полковника. Гришин вышел из машины и коротко посовещался со своими людьми. Затем вернулся в машину и позвонил.

— Как идут дела? — спросил он.

Он услышал, как голос на втором этаже «Националя» сказал: «Все ещё работает с замком».

Из четырёх человек, находившихся в отеле, там оставались двое. Один сейчас прохаживался в конце коридора, поближе к лифтам. В его задачу входило следить, не выйдет ли кто из лифта на втором этаже и не направится ли в номер 252. Если кто-то появится, он должен обогнать этого человека и, насвистывая какой-то мотивчик, предупредить вора, чтобы он ушёл.

Его коллега находился вместе с вором, который, склонившись над замком номера 252, занимался своим любимым делом.

— Сообщите мне, когда войдёте, — приказал Гришин.

Минут через десять замок звякнул и открылся. Гришину сообщили.

— Каждую бумагу, каждый документ и фотографию положить на место, — приказал он.

В номере сэра Найджела шёл обыск, быстрый и тщательный. Вор пробыл в ванной минут десять, затем вышел и отрицательно покачал головой. В ящиках комода оказались только те вещи, которые там и должны были находиться: набор галстуков, рубашки, нижнее бельё, носовые платки. Ящики в прикроватной тумбочке оказались пустыми. Как и маленький чемоданчик, стоявший на платяном шкафу, и карманы двух костюмов, висевших в нём.

Вор опустился на колени и издал негромкое удовлетворённое «а-а-а». Атташе-кейс лежал под кроватью, придвинутый к самой стене, где его почти не было видно. Вор вытащил его с помощью одёжной вешалки. Цифровые замки заняли три минуты.

Открыв крышку, он почувствовал разочарование. Там лежал пластиковый конверт с «дорожными» чеками, которые он взял бы, как обычно, если б не приказ. Бумажник с несколькими кредитными карточками и счёт из бара «Уайт-клуба» в Лондоне. Серебряная дорожная фляжка с жидкостью, запах которой ему не был знаком.

Во внутренних отделениях крышки находились обратный билет из Москвы до Лондона и план улиц Москвы. Он внимательно рассмотрел план, не отмечены ли какие-нибудь места, но не обнаружил никаких отметок.

Он сфотографировал все небольшим фотоаппаратом. Находившийся с ним черногвардеец сообщил о находках полковнику Гришину.

— Там должно быть письмо, — донёсся до них металлический голос полковника с улицы, расположенной в пятистах метрах.

Вор, предупреждённый таким образом, обнаружил фальшивое дно. Под ним лежал длинный, кремового цвета конверт с единственным листком бумаги внутри, того же цвета, что и конверт с тиснёным логотипом Московской Патриархии. Письмо он сфотографировал три раза, на всякий случай.

— Забирай инструменты и уходи, — приказал Гришин.