Икона

В пяти километрах от кладбища в слабом свете приближающегося зимнего вечера низкорослый священник в выглядывающей из-под пальто рясе и высокой шапке торопливо пробрался через сугробы и юркнул в златоглавую церквушку на Славянской площади. Минут через пять к нему присоединился полковник Анатолий Гришин.

— Вы, кажется, чем-то взволнованы, — тихо заметил полковник.

— Я так испугался, — ответил священник.

— Не бойтесь, отец Максим. Произошла неудача, но ничего такого, что я не мог бы исправить. Скажите мне, почему патриарх уехал так неожиданно?

— Не знаю. Утром двадцать первого ему позвонили из Загорска. Я об этом ничего не знал. Отвечал на звонок его личный секретарь. Впервые я узнал об этом, когда мне велели собрать чемодан.

— Почему в Загорск?

— Я узнал об этом позже. Монастырь пригласил проповедника отца Григория прочитать там проповедь. Патриарх решил, что ему тоже нужно послушать.

— И таким образом дать личное разрешение Григорию на его жалкую проповедь, — зло сказал Гришин. — Даже ничего не говоря. Одного его присутствия было бы достаточно.

— Я всё же спросил, ехать ли и мне тоже. Секретарь сказал «нет»: его святейшество возьмёт личного секретаря и одного из казаков в качестве водителя. Двух монахинь отпустили навестить родственников.

— Вы не известили меня, батюшка.

— Откуда же я мог знать, что кто-то придёт в ту ночь? — жалобно оправдывался священник.

— Дальше.

— Ну, мне потом пришлось позвонить в милицию. Тело казака лежало на верхней площадке. Утром я позвонил в монастырь и разговаривал с секретарём. Я сказал — были вооружённые грабители и стрельба, больше ничего. Но потом милиция заявила по-другому. Они сказали, что нападение планировалось на его святейшество.

— А что дальше?

— Секретарь мне перезвонил. Он сказал, что его святейшество очень расстроен. Он выразился «потрясён», главным образом убийством казака. Он оставался с монахами в Загорске все Рождество и вернулся только вчера. Главная причина — отслужить панихиду по убитому казаку, прежде чем тело увезут родственники на Дон.

— Итак, он вернулся. Вы звонили мне сюда, чтобы сообщить об этом?

— Конечно, нет. Скоро выборы.

— Вам не следует беспокоиться по поводу выборов, отец Максим. Несмотря на неудачи, исполняющий обязанности президента не пройдёт первого тура. А во втором Игорь Комаров все равно победит коммуниста Зюганова.

— В том-то и дело, полковник. Сегодня утром его святейшество ездил на Старую площадь на личную встречу с исполняющим обязанности президента, по его просьбе. Там, кажется, присутствовали два генерала из милиции и ещё кто-то.

— Откуда вы знаете?

— Он вернулся домой к обеду. Обедал в кабинете один — только с секретарём. Я их обслуживал, они не обращали на меня внимания. Обсуждали решение, которое окончательно принял Иван Марков.

— И какое же? — Отец Максим трясся как осиновый лист. Пламя свечи в его руках трепетало так, что слабый свет играл на лицах Богоматери и младенца. — Успокойтесь, батюшка.

— Не могу, полковник, вы должны понять моё положение. Я сделал все, чтобы помочь вам, потому что я верил в ту Новую Россию, которую рисовал господин Комаров. Но я больше не могу. Нападение на резиденцию, сегодняшняя встреча… всё это становится слишком опасным.

Он поморщился, когда стальная рука сжала его плечо.

— Вы слишком глубоко увязли, чтобы теперь выйти из игры, отец Максим. Возвращайтесь-ка к своим обязанностям и прислуживайте за столом. А через двадцать один день, после победы Игоря Комарова и моей, вы подниметесь на такую высоту, какая вам и не снилась. Так что же они говорили на встрече с исполняющим обязанности?

— Выборов не будет.

— Что-о?!

— Да нет, выборы будут. Но без господина Комарова.

— Он не посмеет, — прошептал Гришин. — Он не посмеет объявить Игоря Комарова недостойной личностью. Больше половины страны поддерживает нас.

— Дело зашло дальше, полковник. Генералы явно проявили настойчивость. Убийство старого генерала, попытки покушения на милиционера, банкира и главным образом на его святейшество, кажется, возмутили и спровоцировали их.

— На что?

— Первое января. Новый год. Они полагают, что все, как обычно, будут праздновать до такой степени, что окажутся не способны предпринять согласованные действия.

— Кто это «все»? Какие действия? Объясните.

— Все ваши. Все, которыми вы командуете. Действия — защитить себя. Они собирают силы в количестве сорока тысяч человек. Президентская служба безопасности, части быстрого реагирования СОБР и ОМОН, несколько отрядов спецназа, лучшие войска Министерства внутренних дел, базирующиеся в городе.

— С какой целью?

— Арестовать вас всех. Обвинить в заговоре против государства. Сокрушить «чёрную гвардию», арестовать или уничтожить в их же казармах.

— Они не могут. У них нет доказательств.

— По-видимому, есть, и есть офицер «чёрной гвардии», готовый дать показания. Я слышал, как секретарь сказал то же, что и вы, и вот так ответил патриарх.