Читаем Икона и Топор полностью

Тот факт, что либералов-конституционалистов захлестнуло революционной волной в марте 1917 г. и что большевики объявили их после октябрьского переворота вне закона, вовсе не означает некой природной российской антипатии к либерализму. Все это происходило во время войны, к продолжению которой Россия была технически не готова. С учетом тех препятствий, на которые наталкивалось российское либеральное движение, прогресс его был быстрым, а программа вполне продуманной. Характерно, что большевики в период захвата и удержания власти во многих отношениях опасались либералов больше, чем каких-либо других противников. Кадеты раньше всех оказались в тюрьме; а либерально-демократическая идея Учредительного собрания была так популярна даже среди революционеров, что большевики вынуждены были допустить проведение выборов в него уже в декабре 1917 г. Проголосовали тридцать шесть миллионов россиян; и когда выяснилось, что лишь четверть из них отдала голоса за большевиков, разгон избранных представителей народа был практически предрешен. Либерализм освоился в России слишком поздно и принес ей слишком мало. Ленин обзывал его «парламентским кретинизмом». Милюков и другие кадетские лидеры пытались справиться с неуверенностью и политической неопытностью российских либералов. Но сомнительно, чтобы даже более надежная и закаленная либеральная партия смогла бы создать конституционные и парламентские предпосылки эволюционных перемен в условиях войны, революции и распада социальных связей.

Благодаря более радикальной программе Милюкова конституционным демократам удалось приобрести новых сторонников среди интеллигенции и преодолеть безразличное отношение к политическим реформам, характерное для народников. В этом либералам помогли сами народники — те из них, кто образумился и оставил революционные устремления. Михайловский пытался направить по этому пути более умеренное народничество. Отказавшись сотрудничать с земцами-конституционалистами в 1878 г., он все же принялся доказывать — на страницах самого народовольческого журнала конца семидесятых, — что социалистам следует пересмотреть традиционно враждебное отношение к российским либералам. В своих «Политических письмах социалиста» он признавал, что политические реформы и конституционные свободы могут способствовать ненасильственному преобразованию общества, которое имели в виду народники-эволюционисты. Ряд влиятельных народников, авторов эмигрантского журнала конца 1880-х гг. «Самоуправление», также придавал все более первостепенное значение политическим реформам. В 1893–1894 гг. партия «Народного Права» заручилась поддержкой Михайловского и еще почти трех тысяч российских приверженцев народничества в «насущном вопросе» — так называлась одна из партийных брошюр — современной России: вопросе о первостепенной необходимости ликвидации самодержавного строя. Либеральное движение восприняло многое из практики народничества, адресуясь к широкому интеллигентскому кругу. Банкеты, кружки-семинары, поминовения годовщин и нелегальные публикации — все это использовалось новым поколением либералов так же, как прежде радикалами. Многие народники и марксисты, которые рассчитывали продвинуться к социализму скорее с помощью Практической политической деятельности, чем лишь посредством подпольной революционной агитации, вступали в тактические союзы с либералами-конституционалистами в позднеимперский период.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.

Настоящая книга — монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в., выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.

Людмила Васильевна Покровская , Маргарита Николаевна Морозова , Мира Яковлевна Салманович , Татьяна Давыдовна Златковская , Юлия Владимировна Иванова

Культурология
Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука