Икона ведьмы

-А ты не прикалываешься? – уже в который раз допытывался сонный Жека, наливая себе и Филу из медной турки ароматный кофе.

-Богом клянусь, отвечаю, слышишь! Всё так и было. Поверь, я не рехнулся!

-Ладно, хватит курить, всю кухню уже прокурил.

  Жека взялся ладонями за свои локти и положил голову на стол. Похоже, он о чём-то думал. Фил не мешал ему, пока не понял, что его товарищ крепко спит.

-Жень, ай, Жень! Что делать то мне? – запричитал Фил и начал трясти друга за плечо.

  Жека поднял голову, прищурившись посмотрел на наручные часы и уверенно ответил:

-Спать! Уже пять утра.

-А икона?

-Спать, – Повторил, вставая с табуретки он. – Сегодня встанем, если встанем, часов в десять, поедем к концу службы и к батюшке с ней подойдём.

-Освятим?

-Отдадим, дебил! – вспылил Жека, доставая из шкафа в коридоре надувной матрас.

-А квартиру он мою освятит? Пока родня с дачи не вернётся я там спать боюсь.

-Завтра спросим, он подскажет. – Утомленным голосом ответил Жека и включил насос надувного матраса.

-Вставай, мародёр, уже почти одиннадцать! – Фил услышал голос Жеки и мгновенно открыл глаза.

  У него было такое чувство, словно они только что легли. Вот только-только голова опустилась на подушку и сразу подъём. Фил хорошо помнил это чувство по армейской службе и подумал, что утро не предвещает ничего хорошего. Он вскочил и первым делом открыл кошелёк, который вчера бережно положил на холодильник. “Сейчас, сейчас” – проговорил он вслух, роясь в самом маленьком отделении своего кожаного портмоне.  Жека хотел было пошутить, сказать, что за ночлег он денег не возьмёт, но Фил может ему оставить за выкуренные вчера две пачки сигарет, но, он увидел, что делает Фил, и обомлел. Он просто упал на кухонную табуретку, потому как Филипп достал из портмоне крестик с цепочкой и перекрестившись одел. Евгений еще надеялся, что вчерашний рассказ Филиппа просто выдумка, может Фил накурился чего-то странного, а утром его отпустит и он пойдёт домой. Но, человек, который с семнадцати лет носил крест в кошельках, вдруг, решил его одеть в двадцать семь, да ещё и перекреститься при этом.

-Тааак. – Протянул Жека и ударил ладонями по своим коленям, потер их, ощутив, что джинсы всё-таки ещё недостаточно высохли после стирки. И все же он не мог в этой ситуации обойтись без шутки:

-Правильно, Филя, правильно! Используй кошелёк по назначению, так, глядишь, и деньги появятся…

   Филипп тем временем стоял в одних трусах на кухне прижимая левой рукой крестик к груди, а правой он осенял себя крестным знамением, глядя на образ Серафима Саровского, который женина мама пару лет назад привезла с Валдая и повесила над холодильником. С виду могло показаться, что Фил крестится на холодильник и Жека громко рассмеялся.

   Отец Сергий был профессиональным дьяконом, по крайней мере так он сам себя называл. Крупный, коренастый и невысокий с большой седоватой бородой и выпирающим пузом. “Это мой переносной аналойчик” – шутил часто Сергий, поглаживая свой выпирающий живот. Иногда во время службы отец Сергий выходил в центр храма с огромным молитвенником, и прихожане могли слышать его мощный мужской бас, встречающийся только у православных священников. Когда-то в молодости Сергий неплохо играл на гитаре, увлекался роком и гиревым спортом, но вспоминать об этом не любил, поговаривая, что “у каждого святого было прошлое, как и у каждого грешника есть будущее!”

   Отец Сергий долго крутил в руках непонятную икону, а Филипп с интересом разглядывал длинную широкую матерчатую ленту, которая лежала на левом плече дьякона и свисала почти до пола. На ней был изображен шестикрылый серафим. “Вот таким же серафимом когда-то был и Сатана” – промелькнуло в голове у Филиппа, при этой мысли его почему-то передёрнуло. Они стояли втроем за колонной в большом храме у иконы Спасителя.

-Ну и история. – Вздохнул отец Сергий и протянул икону обратно Филиппу.

  Филипп резко отшатнулся и замахал руками, часто-часто затряс головой из стороны в сторону.

-Что боишься? – Засмеялся дьякон. – Я вот, тоже, боюсь! – Уже серьёзно продолжил он и протянул икону уже Евгению. Тот машинально взял её обеими руками, да так и застыл, держа образ в вытянутых руках.

-Так, что же это такое? – Спросил изумлённый Жека.

-Понимаешь, Евгений, меня тут давеча пионеры вопрошали: как им относиться к тому, что один рок-музыкант себя в виде святого изобразил? То есть, портрет свой сделал по иконописным канонам. Я долго думал, как ответить. А теперь, теперь я думаю им вашу историю рассказать. Пусть уроком будет. Вы что, не видите, олухи? Не икона это! И женщина изображенная тут не святая.

-А кто это тогда? – С удивлением и дрожью в голосе спросил Фил.

 Отец Сергий взял себя за бороду левой рукой, было впечатление, что он не хочет отвечать, но заставляет свой рот открыться, потягивая подбородок за бороду. Сергий быстро повернулся к лику Спасителя и перекрестился.

-Судя по вашему рассказу, ведьма это, ребята. – Ответил он тихо, повернувшись к ним лицом после крестного знамения. – А теперь, позвольте откланяться, меня прихожане ждут.