Икс. Место последнее

– Voy a coger tu madre en el culo.[17]

– Что он сказал? – спросил Томми.

Томас взял пару десятикилограммовых «блинов» с подставки у стены и ответил, нанизывая один из дисков на штангу:

– Шлет наилучшие пожелания твоей маме.

Глаза парня излучали панику и ненависть, когда он переводил взгляд с Томаса на Томми и обратно. Когда Томас навесил еще десять килограммов, ненависть из взгляда почти исчезла. Штанга опустилась ему на шею. Томас схватил ее и помог парню снова расправить руки.

– С Чиво что-то не так, – сказал Томми. – Что?

По бритой голове парня струился пот. Он стиснул зубы. Томас отпустил штангу и пошел за еще одним десятикилограммовым «блином».

– Vale, vale![18] – зашипел парень. – Coño[19].

Томас снова помог ему занять правильное положение. Парень закашлялся так, что из уголка рта потекла слизь, и сказал:

– Чиво не говорит. Ни с кем. Незнакомым.

– Почему? – спросил Томми.

– Кто-то разговаривает с людьми. А потом – самоубийства.

– Кто?

Крики за дверью усилились: кто-то по-английски молил о пощаде. Послышались смешки: видимо, веселились зрители. До сих пор звуки из внутренней комнаты заглушали проклятия парня. Если видео выключат, все будет иначе.

– Кто заставляет людей совершать самоубийства? – повторил Томми, а Томас снова убрал руку. Парень так напрягся, что мышцы под кожей запрыгали, а татуировки задвигались, как в мультфильме.

– Никто. Не знает, – ответил парень сквозь зубы. – Все говорят. Про разные лица. Все, кто видел. Мертвы.

– Ладно. У него есть имя?

– Экис.

Указательным пальцем Томас провел в воздухе две диагональные пересекающиеся линии. «Х». Значит, этот неуловимый Икс разговаривал с людьми, а потом они кончали с собой. И еще у него разные лица. Что же это за человек?

Томми кивнул Томасу, и тот несколько раз обернул скотч вокруг запястий парня и потом вокруг штанги. Глаза у парня расширились от страха, он пыхтел, а штанга весом сто тридцать килограммов опускалась ему на горло. Он набрал воздуха, чтобы закричать, но, прежде чем он успел издать хоть звук, Томас скотчем залепил ему рот. Затем помог поднять штангу и убрал скотч, державший крюки, так что парень наконец смог отдохнуть.

– Вот это тренировка, а? – сказал Томас парню. – Отлично справляешься.

Он наклонился вперед и что-то прошептал. Усилия парня освободить привязанные скотчем руки прекратились, и Томас ему улыбнулся. Затем они ушли.

Владелец зала снова стоял у стойки администратора. Когда Томми и Томас приблизились к выходу, он посмотрел на них с подозрением:

– Вы кто такие?

– Мы из муниципалитета, – ответил Томми. – Проводим оценку доступных молодежи вариантов проведения досуга. Мы с вами свяжемся.

4

Парень у песочницы доедал последний кусок пиццы. Томми и Томас сели по обе стороны от него, и Томас вернул ему телефон. Томми достал из бумажника пятьсот крон, сложил купюру и вытянул руку, пряча деньги в ладони.

– Что мне за это будет?

– Не понимаю, о чем вы.

– Что у тебя есть?

– Легавые, да?

– Мы что, похожи на полицию?

– Типа того.

Томми вздохнул:

– Слушай, посмотри на моего друга. Он может поднять тебя вверх ногами и трясти до тех пор, пока то, что у тебя есть, не высыпется…

Парень посмотрел на Томаса, который кивал, подтверждая, что примерно так все и будет.

– …или ты просто мне продашь. Кокс. Полграмма.

Парень осмотрелся по сторонам, понизил голос и сказал:

– Треть.

– Дороговато.

– Времена такие.

Томми протянул парню купюру, и он привычным движением спрятал ее в нагрудный карман, после чего протянул Томми небольшую упаковку из фольги.

– И последнее, – сказал Томми. – Эрнесто. Как он?

– Никак. Он не жилец.

– Почему?

– Что почему?

– Почему он не жилец?

– Откуда мне знать. Может, из-за курева?

– Не понимаю.

– Cangro.[20]

Покинув детскую площадку, они зашли в подъезд, и Томми достал фольгу. Лизнул указательный палец, надавил на порошок и втер его в десну.

– Дерьмо, – сказал он. – Никакого эффекта. Чиво ушел в тень.

– А этот Эрнесто, кто он?

Томми свалял из фольги шарик и засунул его за батарею.

– Эрнесто здесь барыжил лет пятнадцать-двадцать назад. До приезда в Швецию был большой шишкой в ФАРК[21]. У него были лучшие связи. Потом что-то произошло, и он сел на восемь лет. Вышел через шесть, но этот район уже занял Чиво. Тогда я и познакомился с Эрнесто. Очень приятный и абсолютно хладнокровный. Ему было непросто приспособиться к новым обстоятельствам.

– Привычка – вторая натура. Что будем делать теперь?

– Если кто-то и владеет какой-то информацией, то это Эрнесто. И я его знаю. Так что теперь мы купим цветы.

Как и во всех магазинах на площади, окна цветочного магазина были забраны мощными решетками. Когда хозяйка услышала, что букет предназначается Эрнесто, она воскликнула: «Ay, pobrecito»[22], добавила еще несколько цветков и попросила передать привет.

– Ты и так помог больше, чем я ожидал, – сказал Томми Томасу, когда они снова оказались на площади. – Особенно сейчас, когда я не могу тебе заплатить. А Эрнесто… он или заговорит, или нет.

Томас покосился на большой букет у Томми в руках, из-за которого тот выглядел как излишне восторженный жених.