Иль Аср. Перед закатом

Я вдыхал ее запах, пока она прижималась ко мне в своих мольбах и сходил от него с ума. Мне до безумия хотелось целовать ее волосы, ее пальцы, ее шею и ее тело.

Я вспоминал как резал эти пальцы лезвиями и плакал как ребенок, когда думал о том, что больше не прикоснусь к ней. Что ее трогает другой мужчина, покрывает своим телом, вгоняет в нее свой член. Я знаю, что не смогу ее забыть. Ненависти недостаточно. Все мои слова голый блеф, и я бы не дал ей уйти в никуда. Как долго меня будет ломать по ней? Как долго будет выкручивать душу и выворачивать сердце?

Когда выходил из кабинета хотелось орать и выть от отчаяния. И я знал, что будет больнее. Особенно сейчас, когда она рядом.

* * *

- Самир…поговори с Лейлой. Аллаена должна остаться в этом доме. Пусть найдет для нее работу. Так чтоб я мог все это контролировать!

- Снова Аллаена!

- Я не спросил твоего мнения!

- Самида будет не довольна.

- Ее мнения тоже никто не спрашивал.

- Убийца твоей дочери в этом доме! Никто этого не потерпит. Пойдут сплетни. В деревне быстро узнают.

- Я думаю ты умеешь закрывать рты. Кажется, за это я плачу тебе. Я хочу, чтобы ее устроили в западной части дома в отдельной комнате. Я хочу, чтоб за ней присматривал мой человек. И о каждой малейшей проблеме вы докладывали мне.

Самир смотрел на меня сильно сжав челюсти. С момента его женитьбы прошло несколько месяцев. Я не спрашивал его счастлив ли он. Мы вообще не говорили на эту тему. Он молчал, и я молчал. Знал, что ребенка он записал на свое имя и дал ему свою фамилию. Он беспрекословно подчинился мне, когда я обязал его жениться на Азизе.

Впрочем, не просто так… я тоже на многое закрывал глаза.

- Эта женщина принесет несчастья в твой дом, мой господин. Эта женщина уже принесла столько боли. Прогони ее.

- С каких пор ты указываешь мне что делать?! Я сказал принять ее и обустроить. И проследить, чтоб она не пересекалась с моей женой. Ни слова больше! Не зли меня. Я не настроен слушать от тебя нравоучения. Займись делом. И еще…как твоя семья, Самир? Жена радует тебя?

- У меня хорошая жена, мой господин. Покорная, верная, добрая. Она все успевает по дому, она готовит вкусную еду и присматривает за хозяйством. Я ею доволен.

- А ее сын?

- Он растет…

- Как ты к нему?

- Наверное, так же как и ты, мой господин, к Рамилю. Но…есть некоторые проблемы. Азиза хорошая жена…но она не очень хорошая мать. Может быть ей тяжело, может быть ребенок и дом отнимают все ее ресурсы…но она может не подходить, когда он кричит, забыть поменять ему белье, покормить. Может оставить его одного в комнате мокрого и кричащего. У нее нет молока…так сложилось. И она кормит его смесями. Иногда просто забывает покормить и он кричит.

- Иногда женщины так ведут себя. Иногда не принимают своих детей. Моя вторая жена хотела девочек убить еще в собственной утробе. Может быть найти ей помощницу…

- Я бы не хотел свои проблемы рассказывать тебе и…нагружать моего господина.

- Хм…пусть Аллаена присматривает за ее ребенком. Она хотела для себя работу. Пусть прислуживает своей служанке.

Самир испуганно посмотрел на меня, кажется, идея ему не понравилась.

- Аллаена?

- Да. Она все равно останется в этом доме. Пусть помогает Азизе присматривать за ребенком и справляться с работой.

Что может быть более унизительным чем стать слугой своей же прислуги. Мне до безумия понравилась эта идея.

Глава 8

Лейла заставила меня ждать больше часа, сидя на скамейке возле ее рабочей комнаты. Я не помнила ее со времен, когда жила в этом доме на совсем иных правах. Сейчас ко мне относились хуже чем к прислуге. Когда наконец-то женщина во всем черном позвала меня я судорожно сжала пальцы. Наверное, она меня не возьмет. У нее такие страшные глаза и этот черный цвет. Как будто она в трауре.

Я прошла за ней следом в комнату, где стояли аккуратно коробки на полках, лежали какие-то свертки. Ее комната была похожа на склад. Посередине стол, журнал в котором она все записывала от руки и прозрачная высокая чашка с черным чаем.

Этим чаем пахло все помещение. Она смешивала его с мятой.

- Присаживайся, - сказала на арабском, и я села напротив стола. Она долго еще что-то высматривала в журнале, отмечала, слюнявила палец и переворачивала страницы.

- Я пришла…

- Я знаю зачем ты пришла.

Я замолчала, потому что она всем своим видом заткнула мне рот. Спорить не хотелось. Я была раздавлена разговором с Ахмадом. Я была этим разговором убита. Наверное, нужно было уйти с гордо поднятой головой, но у меня этой гордости не осталось. Я хотела знать, что он ищет моего сына. А еще мне было некуда идти и я бы уже не вернулась к Азаму. Это слишком унизительно.

- У меня для тебя ничего нет. Прислугу только набрали, кухня переполнена, конюшни…там тоже работников хватает. В прачечной все забито.

- Я…готова на любую работу.

- Кто бы сомневался.

Проворчала она и снова порылась в книге. Потом посмотрела на меня небольшими черными глазами очень пронзительными и пытливыми.

- Есть кое-что…но оплаты не будет. Работаешь за еду, крышу над головой и одежду.

- Я согласна!