Иль Догхр. Проклятие Эмира (СИ)

— Прошу…мне больно…, — взмолилась и закусила нижнюю губу. — Я сделаю все, что вы захотите!

— Прошу? Кого ты просишь? — еще сильнее, так, что теперь хочется зарыдать.

— Прошу, мой хозяин.

— Правильно. Умница.

И отпустил сосок. По моим щекам градом полились слезы от унижения и его непонятной жестокости. В ту же секунду его палец нежно погладил красный и пульсирующий от боли сосок. Я почти не дышала.

— Снимай с себя платье и становись на колени! Только вначале завяжи себе глаза!

И я вспомнила, как кто-то из женщин прошептал…там в зале для гостей

«Интересно, а свою жену он будет трахать с закрытыми глазами или…ей все же можно будет смотреть?»

И швырнул мне черную ленту, продолжая прожигать меня своим черным невыносимым взглядом.

Глава 29

Мы скрывались под чужими именами в недорогой квартире на окраине морского курортного города. Перелет в самолете был уже позади, как и долгая дорога на поезде в самых дешевых вагонах. И не потому, что у Азима не было денег, а так легче было скрыться и труднее отследить. Все покупки только за наличность. Никаких расчётов картами. Мне не верилось, что мы смогли зайти так далеко, что смогли выехать за пределы ЕГО страны, смогли попасть обратно на мою Родину.

Мне вспомнилось, как Самида говорила, что мне никогда от него не скрыться, как то же самое говорила Азиза. Но я все же это сделала. Я смогла сбежать. Спасибо Азиму. Он не скрывал от меня, что ему помогала Лами. Меня это даже не удивило. Потому что ее мотивы мне давно понятны. Избавиться от меня любыми методами и этот был беспроигрышный. Потому что возвращаться мне уже никак нельзя. Меня будет ожидать страшная и мучительная смерть.

— Надеюсь она помогала тебе не во всем?

— Имеешь в виду знает ли она о том, куда мы поехали? Нет. Я ей не доверяю. Лами хитрая и подлая сука сдаст, как только от этого начнет зависеть ее дырявая шкура.

Как же сильно Азим отличался от Рамиля. Словно улучшенная копия, словно все недостатки преобладали лишь в одном из близнецов, а второй отличался благородством, смелостью, хитростью и острым умом. Природа была беспощадна и поделила все совсем не поровну.

— О чем думаешь? О моем предложении?

Повернула голову и вяло улыбнулась. Я не думала о его предложении, не думала сейчас ни о чем. Я плохо себя чувствовала. Возможно, после того как меня избили еще не успела восстановиться. Кружится голова, адская слабость.

— Скажи, что думаешь, Вика? — Азим смотрит на меня напряженно и задумчиво. Я знаю. Что он ждет ответ. Давно ждет. Идут дни, а я все не говорю ему ни «да» ни «нет».

— Я еще не думала, правда. Прости. Я плохо себя чувствую. Моя голова отказывается думать.

— Понимаю. После всего что ты пережила это и неудивительно. Но ты должна понимать одно — я единственный, кто сможет позаботиться о тебе и защитить. Я располагаю связями, ресурсами, возможностями и желанием это сделать. Я смогу побеспокоиться о твоей безопасности.

Я это знала, больше того, я совершенно в этом не сомневалась, что Азим единственный, кто может защитить меня сейчас. Хотя…если чудовище нас найдет нам уже никто не поможет и ему тоже. Каким бы смелым он не был. Но я сейчас не хочу и не буду об этом думать. Не после того как мы проделали такой путь.

— Я верю тебе, Азим…

— Это не совсем то, что я хотел бы услышать.

— Я жена Ахмада.

— Кто об этом знает? Вас расписали на какой-то бумажке, которую он потом выкинул или спрятал? Формально вы даже не женаты. Не по нашим законам. Выходи за меня по всем правилам, стань моей женой и никто не сможет тебя отобрать! Закон будет на нашей стороне. Не стоит его бояться. Здесь у него нет такого могущества…

— Он везде имеет власть тебе ли об этом не знать! Он найдет нас и убьет тебя так же, как убил Рамиля!

— Чудовище! Я никогда не сомневался, что это дело его рук! Наоборот был в этом уверен. Теперь я точно знаю, что и тебя избивали по его приказу. Это был способ приковать к себе, приковать к постели!

— Нет! Он бы не…не сделал, он…

— Что он? Ты разве его знаешь? Знаешь на что способен Ахмад ибн Бей? Ты не видела жертв его жестокости и садизма, не видела сколько человек он убил и какими страшными способами. Это зверь. Лютый, страшный, безжалостный.

— Я пока не готова дать тебе ответ…пока еще нет. Прости. Что насчет моей мамы и сестры?

Он отвернулся к окну. И у меня что-то оборвалось внутри. Стало тяжело дышать.

— Говори. Что с ними?

— Я давно должен был сказать. Прости. Давно…Но я не мог. Я боялся, что если скажу ты передумаешь. Боялся, что если…

— Что с моими родными?

Закричала и вскочила со стула сжимая руки так сильно, что ногти впились мне в кожу.

— Твоя мама…она умерла еще два месяца назад. Скончалась от пневмонии. А сестру…сестра исчезла из больницы.

Он говорил, а я отрицательно качала головой и мои глаза все сильнее и сильнее расширялись. Нет…так не могло быть, не могло. Мама не могла.

— Мама…

— Прости. Он тоже об этом знал и не сказал.

Мои ноги стали ватными, негнущимися и я еле дошла до окна, распахнула настежь и втянула глубоко морской воздух. Легче не стало. Перед глазами плыли круги. Я держалась за подоконник чтобы не упасть.