Илартания. В объятиях сна

— Если ты не забыла через неделю начинается новый семестр и у меня нет никакого желания пропускать занятия.

— Ну сессию ты как-то сдала, — резонно заметила она.

— Предлагаешь мне и на парах присутствовать в режиме онлайн? Особенно это порадует Дюплера!

— Да ладно, уж физические нагрузки тебе обеспечат, — она поняла что сморозила, когда заметила как у меня задёргался глаз. — Да я имела в виду тренировочные залы, а не то что ты подумала! Хотя твой ход мыслей мне тоже нравится…

— Даже не сомневаюсь, — проворчала я. — Всё, я спать! Сегодня и так был трудный вечер.

— Спокойной ночи, — видно было что она хочет ещё что-то добавить, но сдерживается.

На этом мы и простились, условившись созвониться завтра.

А ночью мне приснился кошмар.

Глава 25

Я открыла глаза и резко села в кровати, не понимая, где нахожусь. Ледяные руки сжали одеяло, а взгляд судорожно метался по комнате в попытке сфокусироваться хоть на чём-то. Волнами захлёстывала паника, я дрожала и никак не могла взять себя в руки.

Оглушительный удар и треск дерева заставили меня замереть и, ворвавшийся в спальню. мужчина застал меня бледную, испуганную, но, по крайней мере не дрожащую. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать, что мужчина у моей кровати это Воланд и в эту секунду он отмер.

— Триш! — он сгрёб меня в объятия и крепко прижал. Горячий как печка, и меня снова начало трясти да так, что зуб на зуб не попадал, но сейчас от холода. — Что случилось?

Воланд приподнял меня, чтобы стащить с кровати одеяло и закутать меня в него, а я, услышав его голос, начала понемногу приходить в себя. Только что-то объяснять была не в состоянии.

— Расскажи что-нибудь, — попросила, пытаясь расслабить сведённые мышцы.

— Знаешь, — без лишних вопросов негромко начал он, не выпуская меня из объятий, — делегация из Гармии приезжает раз в пятнадцатый, но впервые они устроили цирк из своего отбытия, — я не вслушивалась в смысл слов, постепенно расслабляясь в его руках. — Никогда бы не подумал, что одна девушка может везти с собой столько чемоданов, если бы лично этого не видел… Началось всё с появления твоей подруги в зале для переходов, — проваливаясь в сон, я почувствовала перемещение и схватила его за руку, отказываясь отпускать горячую надёжную ладонь, — а с ней появились шесть её чемоданов и ужас на лицах уже знакомых с ними гармийцев…

Воланд осторожно высвободил ладонь, стараясь не потревожить Триш — она вздохнула и перевернулась на другой бок, размотав кокон из одеяла, в которое он её укутал. Обнажив стройную ногу до бедра и, признавая своё поражение, он отвернулся, не желая будоражить и так не спокойное после её поцелуя воображение.

— Рей, — позвал тихо, отойдя к окну, и без удивления услышал в ухе тяжёлый вздох — друг был на связи двадцать четыре часа в сутки.

— Воланд, ты видел сколько времени? — Глупый вопрос, поэтому он сразу перешёл к делу.

— Что было в досье о снах Трианы?

— Эм… Понятия не имею, я как-то не интересовался что ей сниться.

— По-твоему, я тебя об этом спрашиваю? — начал раздражаться он, бросил взгляд на спящую девушку и понизил голос. — Кошмары, нервные расстройства? Что-нибудь в этом духе.

— Насколько я понял, лет семь назад родители таскали её по всевозможным мозголомам, но никто никаких диагнозов ей не ставил. С одним из них я связывался и тот клялся, что с девочкой всё в порядке, а родители просто с жиру бесились. Они её даже в восстановительную капсулу однажды засунули.

— Зачем? Она же только физические повреждения лечит…

— С этим не ко мне. — Непохожа была чета Майерин на полоумных и вряд ли они просто так таскали дочь по медикам.

— Воланд, приём, — друг зевнул, — на этом всё? Или есть ещё какая-то причина, по которой я не могу продолжить нагло прерванный тобой сон?

— Отбой, Рей.

Триш за пару минут разговора умудрилась выползти из кокона и сейчас, раскинувшись на животе, демонстрировала длинные ноги, короткие шорты, больше открывающие, чем закрывающие что-либо, сбившуюся майку, оголившую нижнюю часть спины и тёмные волосы, разметавшиеся по половине кровати.

И, наравне с чисто мужским желанием, захотелось чтобы в её глазах никогда больше не было того стеклянного взгляда, на который он напоролся, ворвавшись в спальню. Снова укрыв, он отвёл прядь с её лица и впервые со всей отчётливостью понял, что попал.

Когда успел? Когда увидел её первый раз в Эркахалоне соблазнительной женщиной? Или когда ему доложили, что детей из училища спасла именно она, двадцатитрёхлетняя девчонка, сама ещё почти ребёнок? Так ли важно, если он не хочет её отпускать? И, понимала она или нет, но сегодняшняя её детская выходка развязала ему руки. Теперь он не потеряет ту, кого уже давно считает своей.

Жарко.