«…Или смерть?» Дворовый Катехизис Русского человека

В этой связи я вынужден признать, что сегодняшняя власть – это единственная, хоть и временная, суррогатная альтернатива хаосу и катастрофе и основа хоть какой-то временной стабильности. Я совершенно четко призываю всех окружающих к собственной политической инициативе для того, чтобы политика, экономическая доктрина и стратегия развития страны родились снизу, а не появились как некий подарок очередного фельдмаршала, спущенный вниз. Самый сладкий сыр – в мышеловке. Заявления политиков, говорящих: «Дайте мне власть, я знаю, что с ней делать!» – абсурд! «Дайте мне место у кормушки, и я поем баланды!», – очередная политическая свинья пытается захватить свое место у бюджета, разрываемого на части. Кроме омерзения, это ничего не вызывает. Еще раз говорю: лидер – это первый среди равных. Если нация у нас – это сборище насекомых, то первым среди равных будет навозный жук. И сколько бы ни собралось тараканов, они не в состоянии родить птицу. Ну и кто куда полетит? Кто воспарит к небу, к солнцу? Кто укажет путь, куда мы идем?

Так вот, мы должны родить такого человека. Родить в муках, в страданиях, в поиске, в ошибках. Пускай они будут! Но мы сидим по своим норкам и пугливо выглядываем в дырочку: ну как там наверху? Ну, вроде пронесло… Может, кто уронит что – поедим. Иначе как позором назвать это никак нельзя. Позор! Поэтому не ждите меня на псевдонационалистических митингах или в строю гитлерюгенд, марширующих со свастиками. Я – человек Православный. Если мне понадобится выйти со своими собратьями, то это будет Крестный Ход во Славу Божию и за Родину мою Россию. С хоругвью в одной руке и с топором в другой: амплуа у меня такое, «мужик с топором», а то так ведь и не признают.

–  Как вы относитесь к весьма распространенному мнению о том, что нынешнее государство может по сути своей измениться только в результате неких революционных и, вероятно, насильственных событий, мнению, которое сегодня высказывается представителями самых разных сил, и обычно – если речь не идет, конечно, об экстремистах – с тревогой и горечью?

– Говорят: «Андрей Николаевич, очень хочется взять в руки оружие, выгнать власть из Кремля…» Я отвечаю: «Ребята, есть очень хороший пример, который показывает, какие вы дебилы. Посмотрите на Тунис. Закипело внутри, проворовались, объегорили… Они как дали по заднице – президент свалил, кабинет разбежался. Они стоят на улице… А делать-то чего?» Им говорят: «Ну вот, Тунис ваш!» «Чей?» «Ваш!» «А мы – это кто?» «Вы – это тунисский народ». «Ага. А делать нам чего?» И тут министры, которых выгнали, говорят: «А можно нам назад? Мы – хорошие, мы исправились, мы больше так не будем!» «Ну, а больше-то, вроде как, и некого… Ну, возвращайтесь назад…»

Когда я слышу «мы, революция…», я прошу: «Назовите имя национального лидера России. Прямо фамилию. Человека, с которым хоть куда. Ляпните что-нибудь. Только Зюганова не называйте, Господи прости. Нет фамилии? Странно как-то получилось. Ну, тогда назовите партию. Ну хоть одну, какую-нибудь. Если не партию, то хотя бы клуб по интересам. Например, «Федерация игры в городки», они такие молодцы-патриоты, на них можно опереться? Нет? А кто же?!» А никого. Никого, потому что у нас нет политической жизни, а нет политической жизни, потому что мы – насекомые. В России сегодня живут насекомые, и самый главный навозный жук – Кочергин Андрей Николаевич. Знаете, почему? Потому что ничего до этого момента не сделал.

Революцию совершают идеалисты, а используют ее плоды – негодяи. Нам эти революции уже вот где, нам бы народец воспитать, чтобы жить по-людски. И тогда он сам выберет свою судьбу, а невоспитанному народцу что выбирать? БухАет он, спортом не занимается. Не верит ни во что, Родину не любит. Обиделся он на нее, не понимая одного: сегодня он получил то государство, которое заслуживает, и им управляют те люди, которых он заслужил. Он их избрал хотя бы тем, что не ходил голосовать и дальше собственного окна жизнью не интересовался. Потому что он не знает, за что голосовать и во что он верит, не представляет, что хочет получить от этой жизни, и какой должна быть Россия завтрашнего дня, которую он отдаст своим детям.