«…Или смерть?» Дворовый Катехизис Русского человека

И когда говорят: Господь всё видит, – это правда, потому что вы всё видите, и совесть ваша фиксирует всё, что было в вашей жизни, и себя не обмануть, и слава Богу, слава Богу. Очень радостно, что всё больше Русских ребят начинают сознавать себя внуками и правнуками тех великих Православных воинов, которые и есть соль земли Русской. Которые оставили нам в наследие столь величественную и грозную империю. И остается думать и надеяться, что именно эти ребята поведут эту страну к новым победам, свершениям, которые позволят сиять нашим знаменам так, как они сияли тысячу лет. А монахи, неся свою службу, вымолят заступничество Матери Божией и милость Спасителя для всех нас. И вот так каждый на своем месте, мы исполним долг перед своим народом, перед своей страной, и, самое главное, перед своей Верой. И иного пути нет. Только с Верой в сердце и Спасом Нерукотворным на флаге. Что одни, что вторые. И все мы воины по милости Божьей.

–  Андрей Николаевич, если с тем, как люди оказываются в армии, всё более или менее понятно (в большинстве случаев потому, что у них не было другого выбора), то вот с тем, как люди становятся монахами, ясно далеко не всё. На примере тех монахов, с которыми лично знакомы вы, расскажите, что было для них мотивом принятия пострига: сочетание горячей веры, но слабой воли, которая не была способна бороться с грехом вне монастырских стен, жажда нового духовного опыта и мистических переживаний или желание испытать себя и свои силы?

– Монашеский постриг – это опора для слабого, это смирение для сильного и откровение для ищущего. Это то, что для каждого оказывается своим, а по сути едино – прикосновение к Богу. И каждому дается то лекарство, которое нужно для исцеления именно его болезни. Вот почему столь разными являются Отцы. Кто-то еле ноги таскает, а свет от них неземной и тепло души, хоть не отходи в холод мира, а кто-то… я видел батюшку: во-первых, с лица, бандит – бандитом, а во-вторых, ТТХ такие, что ему бы молотом махать или трактора из болота вытягивать. А он – Отец, монах, уверенный, жестко смотрящий и крепко стоящий на ногах. И твердость Духа в нем, и пример служения.

В этом и есть величие самого монашеского существования, что монахи – это люди, которые молитвами своими и жизнью своей, каждый по-своему, но каждый – услышанный Богом, позволяют России не утонуть в крови все эти годы. Ведь сколько монахов, людей чистых и честных, молятся за нас, грешных, чумазых, злых и никчемных, когда мы забываемся в искушениях наших, погибая в грехе и гордыне.

Однажды, года три тому назад, я позвонил Батюшке Илье, монаху из Оптиной пустыни, и поздравил его с началом Великого Поста. А после этого сказал: «Батюшка, вы знаете, у меня девять тренировок в неделю, устаю при моем-то возрасте, не могли бы вы благословить мне есть рыбку во время Поста? Потому что мне без рыбы тяжело тренироваться». Он помолчал и ответил: «Ты вообще в своем уме? Ты монаха просишь благословить грех! Если не можешь справиться, жри свою рыбу, а потом кайся, если такой слизняк». Как вы думаете, я ел рыбу в тот Великий Пост? Как вы думаете, я смог ее есть в посты когда-нибудь? Скажу более, после того поста и мясо есть перестал. Вот что такое монашество, вот вам пример Духа. Слабости там столько, сколько в ржавой батарее: угловата, порой неприглядна, но уж точно не смешна и не легковесна.

Поэтому глядя на любого монаха, понимаешь, что у него свой путь, именно его собственный, уникальный по сути своей. Но в совокупности они все – то воинство Христово, которое каждый день отправляется к Нему с молитвой, чтобы за нас за всех просить о снисхождении к нам, о даровании сил, о вразумлении, защите и покрове. О том самом небесном омофоре, который в состоянии вопреки нашей немощи и глупости спасти нас от тех бед, которые валятся на наши головы.