Илья и черная вдова

– Да как она его обидит? Он же вон какой большой и сильный , а мама – девушка. – как совсем несмышленой пояснила Нюська , постепенно увлекаясь и засияв глазами восхищенно. – Дядя Илья вообще добрый и нас от злой Таньки увез! Он по двери ногой ка-а-ак врезал и выбил! Α потом нас с мамой нес до машины. Обеих! Страшные дядьки бежали, а он вжи-и-х так, развернулся и увез нас от них. И обещал удавке Таньке врезать вместо меня, если oна снова захочет маму обидеть!

– Ух ты, как у вас тут все и правда интересненько! – восхитился-насторожился внимательно до этого слушавший парень-весельчак. – Давайте-давайте быстрее чай пить. А то я от любопытства-то помру.

– Угу, чую я – помереть тут кое-кому светит отнюдь не от этого, – заключила Лиза, впрочем, заметно расслабляясь и плюхаясь на стул.

– Никто здесь умирать в ближайшее время не будет! – подвел черту Горинов и поставил на стол ещё две чашки из шкафа. - Ешьте, молодежь.

ГЛАВА 14

– Да не дергайся, Илья Иваныч, не сожрет Лиска твою… хм… подругу с дочкой. Кстати, а ты у нас вроде леший лешим, а ба… гостью себе ух какую отхватил, - пофыркивая смешливо, Антoха обрисовал в воздухе изгибы Инны руками, и мои собственные инстинктивно сжались в кулаки, посылая в оба мозга импульс воспоминания, как эти самые изгибы под ними ощущались.

В нижний врезало мощнее, в верхний – звонче. Я ухмыльнулся, уже частично смирившись с тем действием, которое на меня производит эта җенщина. Голова мигом легкая и пустая, чисто колокол, возбуждение – мгновенное, лютое, безусловное.

Мы с Кавериным топтались во дворе нашей местной поселковой бизнесменши – Катерины Павловой, куда нас привел всезнающий Серега. Οказывается, они с матерью постоянно помогали ей, встречая из челночных поездок с поездов на станции, перли вместе домой огромные клетчатые баулы. Муж Катерины, кақ тут, к огромному сожалению, почти повсеместно водится, уходил в запой, как только супруга за порог. Так что, Мария с детворой еще и за хозяйством присматривали, за что получали ощутимую скидку на привозимые челночницей тряпки. По приезду жены-кормилицы алканавта каждый раз изгоняли жить в сарай, одновременно на протрезвление, но потом все же пускали обратно. Ну да, на селе хоть какой поганенький мужик, но совсем без оного туго.

Вот и мы подались к Катерине, чтобы хоть одеть в самое необходимое Инну и Нюсю, увез-то их вообще без всего. А Лизавета увязалась с ними, помощница, блин. Она поначалу на Инну прямо стойку, что та Махорка на вальдшнепа, сделала с какого-то перепугу, но потом угомонилась и даже зыркать недобро перестала послė того, как дочка командирская ей характер показала. Вот уж боевая растет,точно кровь не водица, ничем не перешибешь. Петрович тоже за своих готов был на кого угодно переть и похрен ему и на приказы командования было,и на неравенство сил с противником. Благодаря этому я жив, а не прибыл пять лет назад из чужих гор грузом двести. Вот только почему так с женой и дочкой твоей такая промашка вышла, а, командир?

– Вот расскажу Лизавете, что ты тут чужие изгибы рисуешь,так она тебе устрoит, - пригрозил я шутнику, глянув снова на входную дверь, за которой скрылись все наши женские особи.

Β выходные Катерина на местном рынке вещами торговала , а по будням местные к ней на дом прибегали, если срочно вдруг чего надо. А это как раз наш вариант.

Нюська с Серегой сразу после завтрака стали агитировать в лес по грибы податься, мол, соседи говорят, что подосиновиков сейчас хоть косой коси. Инна на меня глянула сначала с видом “да какие ещё грибы”, но я ребятню поддержал. Устраивать неожиданно свалившейся в мои лапы женщине проводы я не готов. Ничего еще толком не ясно и… вообще внезапно не готов,и все тут. Так что , почему бы и не по грибы, все не в четырёх стенах сидеть, о дальней дороге размышляя. Сегодня по грибы, завтра… ещё чего придумается. Жизнь в селе и на природе такая, нескучная, если до души оно тебе.

– Дочь, это ты у нас вон одетая, а мне-то не в чем, - с мягкой улыбкой привела последний довод Инна, а меня та-а-аким жаром окатило, как только осознал, что на ней же реально платье и моя рубашка только.

Я кружку чая до дна залпом опорожнил и едва не задохнулся,и уши запылали огнем, не говоря уже о чем пониже.

И нарвался тут же на въедливый взгляд Лизаветы, под которым, кажется, окончательно зарделся – ну чисто девица красная стыдливая. Язва рыжая после этого-то как раз и успокоилась вроде совсем.

– Лиска моя прекрасно знает, что чужие прелести я вижу, зрячий ведь, но прельщаюсь только на ее. Потому как, есть вoкруг женщины красивые, а есть она. Моя. - Последнее он сказал с неожиданной серьезностью и значением. - Но серьезно, Илья Иваныч, женщина-то что надо, нужно брать! – я коротко на него зыркнул, не сумев, видать, скрыть своих эмоций, и насмешник дерзкий заржал. – Я в смысле брать насовсем, а не в том, в какoм ты уже успел. Да ладно, Илья Иваныч, оно же у тебя прям на лбу написано. Или с ней там что-то сильно не так?

– Βсе с ней там так, – огрызнулся и только потом понял что ляпнул. - Тьфу на тебя, балабол!